– Представляешь, Виталик, – обратилась соседка к хозяину дома, – Мама пошла хлеба купить, гляжу – пол часа нет, час. Я вся извелась, выбегаю на улицу, а Дора из 48 дома мене и говорит, что мама упала, какой-то мужчина спасал её, дышал ей в рот и бил в грудь. Откачал, вызвал «скорую» и сопроводил в Еврейскую больницу. Потом эта Дора мене сейчас сказала, що мужчина вернулся в наш двор. Все квартиры обежала в поисках. Это вы? – повернула заплаканное лицо к Шурику Сима. Александр снова молча кивнул.
– Спасибо, спасибо вам за маму! – ревела Сима.
– Что ж ты молчал, Шурик? – совсем искренне удивился Виталий Андреевич. – почему не позвонил мне? Мы бы машиной быстрее любой «скорой» домчали маму Симы в больницу!
– Растерялся я… – пожал плечами и совсем скис Шурик.
– Таня, бегом неси всё на стол! К черту День рождения! Тем более новый день наступил. Выпьем за нашего гостя!…
Дружба
Никто не знает, откуда он появился, как его звали и сколько ему лет. Он просто пришёл и сел напротив входа в школу. Судя по стоячим ушам, росту и окрасу, в его роду явно присутствовала немецкая овчарка.
Мы вывалились из школы весёлой гурьбой в снежный зимний предновогодний детский рай, лепя на ходу снежки и беспорядочно их кидая друг в друга. Я кинул в Витьку, вдруг пёс в прыжке пастью поймал снежок, раскусил его, подбежал к Витьке, положил могучие лапы на узкие худенькие плечи ребенка и несколько раз лизнул лицо опешившего пацана.
– Не, пацаны, вы видели? Вы это видели? – пришел в себя Витька. – Вы видели как он Андрюхин снежок поймал? А как потом меня лизнул?
– Как тебя зовут, пёс? – обратился Витя к псу. Пес в ответ гавкнул и сел перед пацаном.
Витя полез в школьный ранец, достал из него сладкую, щедро посыпанную подтаявшим сахаром булку-восьмёрку и отдал псу. Пес проглотил булку, даже не разжевывая.
– Так ты голодный. Как тебя зовут? Шарик? Тузик? Мухтар? Джек? Джульбарс?
И тут пес залаял.
– Джульбарс! Так ты Джульбарс! Будешь у меня Барсом! Барс, пошли! Рядом! – и пёс послушно пошел с ребенком.
Витя жил недалеко от школы, на Буденного. Витя был долгожданный, выстраданный и вымоленный поздний единственный сын в одесской интеллигентной семье, где отец, Игорь Арнольдович, работал старшим научным сотрудником в НИИ, а мать, Наталья Павловна, чем-то заведовала в ГОРОНО. Знаю одно, что Витину маму очень уважали и боялись преподаватели и даже директор нашей школы.