– Вы… вы циник!
– Не стройте из себя невинного ангелочка. Вы учёный. Я давно изучаю Вас троих. Вы из тех, кто ради науки готов переступить через черту. Будем на связи. А теперь позовите Джона. И пока мы с ним беседуем, можете передать Рите всё, о чём мы с вами говорили.
Джон вылетел из аудитории минут через пять, красный, как рак.
– Что с тобой?
– Мне предложили пройти практику в качестве гея. Я на это не подписывался! У меня невеста есть!
– Так ты отказался?
– А ты как думаешь?
– Но они могут тебе мстить.
– Как?
– К примеру, устроят провокацию, и ты вообще не сможешь выехать за границу.
– Устроить провокацию за то, что я отказался стать голубым? Ладно, проживём и без Америки. Женюсь, нарожаю детей…
– Мы делим шкуру неубитого медведя, – заметила Рита, – никто из нас ещё не получил официального приглашения на стажировку. Я предлагаю выставить ультиматум: мы будем выполнять все распоряжения полковника только после того, как вопрос о стажировке будет решён.
Конец октября. На улице все серо и мрачно. Деревья полуголые. Небо свинцовое. По тротуарам, крышам домов, капотам автомобилей стучат капли ледяного дождя.
Утром перед выходом на работу Маша, Рита и Джон вынули из почтовых ящиков конверты. Хотя все три письма пришли из Соединённых Штатов, отправители были разные. Джон получил официальное приглашение на стажировку от Гавардского университета. А Маша и Рита – личное послание профессора Мануэля Мартинеса. Принося тысячи извинений, выражая искреннее сожаление, профессор сообщал о том, что ему не удалось добиться разрешения на стажировку ни для Марии Савиной, ни для Маргариты Калашниковой.
Джон ворвался в лабораторию, держа в руках две бутылки французского шампанского.
– Победа! Летим в Бостон! Гарвардский университет номер один в мире в области генетики и биоинформатики. Доставайте фужеры!
Маша и Рита поставили на стол несколько фужеров. Джон разлил шампанское. Выпьем за нас! За наше будущее в науке.
– Мы будем пить только за тебя, Джон.
– А в чём дело? Девчонки, почему вы такие мрачные?
– Профессору Мартинесу отказали в его просьбе. Мы не едем.
– Но почему? Неужели из-за санкций?
– Да, скорее всего, по политическим мотивам, – согласилась Маша. – Возможно, даже предположили, что мы будем работать на российскую разведку. У нас для этого есть всё – красивая внешность, аналитический ум, знание языков. Заведём любовников и будем передавать информацию о достижениях в сфере науки.