Зябко поежившись, я открыл дубовую тяжеленную дверь (и как только петли выдерживали?). Шагнув внутрь, приостановился, но тут же сама дверь подтолкнула меня внутрь, плотно закрывшись за мной. И сразу же шум, доносившийся снаружи, стал каким-то далеким и приятным. Прямо как в детстве, когда я сидел у дедушки на коленях и помогал прикреплять грузики к леске, а на улице шел дождь.
Далекие детские воспоминания настраивали на благодушный лад.
Несмотря на мои опасения, дом изнутри оказался сухим, чистым и очень даже опрятным (если такое слово к дому вообще применимо). Дед не зря его любил.
И почему только я никогда не стремился сюда? Может, потому что в деревне у меня никогда не было друзей, а может, были еще какие-то причины. Трудно сказать. Но теперь я был здесь и был в сомнениях: нравится мне тут или нет?
Привычных деревенских сеней в доме не было, так что прямо с крыльца я попал на утепленную веранду. Здесь находилась кухня, обеденный стол и лестница на второй этаж.
Электрическая четырехконфорочная плита робко пряталась в углу. Сомневаюсь, что её часто использовали, особенно в холодное время года: обычная русская печка пользовалась у деда гораздо большим уважением.
Следующая дверь (тоже деревянная, но гораздо более легкая, чем входная) вела в жилое помещение – большую комнату, приличную часть которой занимала огромная печь, широкая кровать, столик, кресло-качалка и несколько стульев. Из большой комнаты можно было перейти в маленькую, что я и сделал.
– Мог бы и ботинки снять.
Непонятный шепот остановил мою занесенную ногу прямо над самым порогом.
– Что? – Я огляделся, но никого не увидел. – Здесь кто-то есть?
Только шуршание дождя за окном было ответом. Я решил, что мне показалось или внутренний голос сыграл со мной злую шутку. Однако, обернувшись, я заметил, что уже заметно наследил, причем не только на полу, но и на пушистом ковре, вольготно расположившемся на гладких темных досках и прикрывавшем собой основную часть комнаты.
– Непорядок, – сказал я вслух и вернулся на веранду.
Там я снял мощные солдатские берцы и надел стоявшие тут же стоптанные тапочки. Мне они были несколько великоваты, но что поделаешь – о сменной обуви я не подумал.
Маленькая комната была без изысков: стол, две кровати, стоявшие углом, да стул. Кровати были большие, так что места в самой комнате оставалось совсем немного – только развернуться да вещи на стул повесить. Это была гостевая. Однако к деду довольно редко приезжали, так что комната чаще всего пустовала.