…
На мой рабочий стол за полчаса до предполагаемого перерыва на обед Ульрих положил симпатичную коробочку с розовым бантиком – конфетки ручной работы с низкокалорийной вкуснятиной внутри.
Повод? Мой седьмой рабочий день!
Мило… Пришлось предложить пообедать вместе. Я угадала его намёк. В общем, я иногда умею проследить не свои мысли, если сильно напрягусь, но редко… Конечно, фокуса в расшифровке его намёка никакого не было, здесь даже интуиция улыбалась, отдыхая.
Ульрих знал причины, по которым хотел пообедать со мной, теперь оставалось узнать и мне его намерения.
Как неторопливо, изысканно он ел салат с огромными неудобными листьями. В памяти наперекор возникла картинка «пожирания мороженого». Он так же изящно мог тогда съесть и мороженое, но почему взгляд волчонка и заглатывание кусков с гарантией подавиться.
Мы возвращались с обеда. На глаза попалась шоколадная вывеска.
– Здесь самые вкусные конфеты? – спросила я.
– И самые услужливые продавщицы, – улыбнулся Ульрих, как бы невзначай коснувшись моего плеча.
Я старалась отключаться от расшифровки возникающих вибраций, если была не одна. Потому, почувствовав толчок изнутри, я подавила его, даже не рассматривая.
Но в туалете, закрывшись в кабинке, я восстановила импульсный посыл – Ульрих выбирал подарок для меня.
До встречи с клиентом он решил купить конфетки, для чего вышел на те счастливые минуты раньше предполагаемого перерыва.
Причина его продолжения в этой жизни – я (!) и желание понравиться выбранным продуманным подарком… и, кстати, вкусным…
…
Но я продолжаю топтаться на месте, ведь моя цель – дневник, который не дальше и не ближе.
Я вновь пустилась по следу.
«Гончая» – неплохое прозвище, данное мне «в сердцах» простодушным парнем из глубинки на окраине чудесного озера, когда он нашёл меня, окровавленную, в лесу после сопротивления кабану, когда я в беспамятстве продолжала ползти, приговаривая – «след», «след», «след»…
Гончая отличается выносливостью, острым восприятием, хорошей обучаемостью, высокой скоростью бега и навыками быстрой коммуникации.
Подобные способности стали проявляться в моём теле и сознании после предательства Романа и внезапной смерти мамы. Появилась жёсткость, процент сердобольности снизился вполовину.
Вечно сочувствующая даже киношным персонажам, переживая их жизнь, как собственную, я стеснялась слёзных приступов, размазывая следы по щекам. Как давно, будто в другой жизни это было.