А потом перечитал ещё раз, съёжился от приторного пафоса и удалил. Удалил ещё и вот почему. Если Алёна и была дурой, то мастерски скрывала это от людей всю жизнь. Как и от Андруши. Зазнобную пассию он считал более чем смышлёной хотя бы потому, что она с ним водится. Дура бы не стала.
Тем не менее, лирик подумал, что девушка банально не поймет смысла прочитанного. А ведь он всего лишь хотел сказать, что собрался регулярно снабжать её стишками. Из этого вытекала ещё одна проблема. Ночью – да, он, ещё под парусами «Окского», был готов поставлять ей творчество беспрестанно. Сейчас же перспектива ежедневно что-то сочинять повисала якорем ответственности.
Уничтожив ванильный срам, Андруша откинулся в кресле и погряз в такой тишине, что услышал цокот стрелок его биологических часов. Нужно было срочно сочинить что-то другое. Ведь мотор сублимации уже был запущен. Да и как не творить, если хочешь как можно чаще слышать фразу «Ты такой талантливый, сынок» без последнего слова?
И в этот вакуум внезапно воткнулся ор солиста группы AntiFlag, чья песня The Press Corpes уже неделю была рингтоном. А конкретно – её коряво вырезанный припев, который резко начинался с самого громкого места. Андруша не растерялся и от всплеска похмельного ужаса отправил в нокаут стоящую рядом недопитую бутылку «Окского». Полез поднимать. Передумал, решив сперва ответить на звонок. Судорожно стал искать телефон. Нашёл за обезьяной-копилкой, ткнул пальцем куда попало в экран и даже попал на зелёненькую. Молодец. Звонила та самая.
– Да я б с удовольствием, Алён, но гостей жду. А с тобой одной охота. Ты из тех деликатесов, которые жалко бросать в салат, – отказал несостоявшейся гостье подхалим.
Но никого он не ждал. Эта пьянь просто решила отметить головную боль походом за пивом – единственным деликатесом в меню той субботы. А принимать дома приличную девушку, похмелившись, не лучшая идея. Не говоря о не похмелившись.
Поскольку Алёна позвонила сама, стоит рассказать, какое отношение она имеет к Андруше.
Два месяца назад, как только похолодало, завистники курильщикам закрыли на этаже Андрушиного офиса курилку. Ему пришлось идти на улицу – в общую. Среди тех, кто в тот октябрьский день использовал курилку по назначению, была студентка эконома Алёна. Она зашла сюда к подруге по пути из универа. Девушку распирало от желания лично пожаловаться Соне, которая весила под центнер, что за выходные она, Алёна, раскабанела, и такими темпами её весы скоро провалятся в подвал под 60-килограммовой тяжестью.