Надежда. Адаптация - страница 8

Шрифт
Интервал


Многократно перекладывая вещи, я каждый раз обнаруживала что-то лишнее или недостающее, и почти три часа собирала свой первый рюкзак! Теперь там лежали документы, немного крупы и лекарств, пара банок тушенки, оставшиеся с лета после рыбалки отца; все спички и зажигалки, найденные в доме. Нашлась старая карта двадцатилетней давности, – за неимением другой решила её оставить.

Ночь провела дома в надежде, что родители вернутся. Очень сильно надеялась! Да и страшно было уходить непонятно куда. Забаррикадировав входную дверь тумбочкой, придвинула свою кровать к окну. Казалось, это могло обезопасить и дать стратегические преимущества.

Сон не шёл. Долго сидела, укрывшись одеялом. Сначала включила телевизор, но каналы показывали лишь «сетку» настройки. Проверила радио в плеере: молчали даже УКВ волны. Казалось, земля погрузилась в тишину, готовясь стряхнуть с себя человечество. На улице несколько раз проезжали колоннами тентованные грузовики. Рёв двигателей оживлял наш ставший мёртвым город на мгновения, а после всё снова затихало. Выглядывая из-за шторы, я видела, что нигде в домах не светятся окна. Если эвакуация прошла успешно, то вокруг уже никого не осталось. Кроме меня… Разум казался парализованным, загнанным в невидимую ловушку. Я не хотела принимать такую реальность.

Провалилась в сон и почти сразу дёрнулась от сирены, протяжным воем заполонившей пространство. Изредка казалось, что сквозь её рев доносится эхо выстрелов. Хотелось забиться в угол и тихо лежать там. С детства засевшее в подкорке знание убеждало, что при таком сигнале снаружи происходит что-то жуткое. Куда бежать я не знала. Да и стоило ли? Я сползла на пол, натянула на голову одеяло и пролежала так до утра.


Тревожное предчувствие не покидало ни на минуту. Когда серый рассвет навис над городом, я вышла на поиски. Решила обойти адреса знакомых в надежде, что отыщу родителей там. Я была готова потратить на это столько времени, сколько понадобится, но всё решилось через полчаса.

Замёрзшие тела со следами укусов и огнестрельными ранами ничком лежали во дворе на соседней улице. Среди них я нашла и родителей. Узнала ещё издали по маминой шапочке – её вязали под заказ, второй такой в городе не было.

Я растерянно обошла тела, не желая верить… Проверила пульс, это было последним отголоском надежды. Напрасным… Выпавший снег не таял на лицах родителей, укрывая следы крови и рваные раны. У мамы снесло челюсть, у папы – часть черепа вместе с ухом.