- По делам еду, - нарочито отстраненно сказал я, усилием воли
отведя взгляд от симпатичной фигурки и уставившись в стену.
- Я тут хотела сказать... - смущенно пробормотала девица. -
Может быть, мы вечером встретимся?
- Может быть, - туманно пообещал я. - Все может быть. Извини,
спешу. Созвонимся, все, пока!
Окинув еще раз на прощание взглядом симпатичную фигурку соседки,
я вышел на улицу. Роскошный папин седан уже ждал меня у входа.
- Здорово, Леша! - поприветствовал я водителя. Тот приветливо
кивнул. Я сел, пристегнулся, и машина тронулась.
За рулем я не очень любил ездить, хотя на восемнадцатилетие мне
и презентовали новехонькую иномарку. Не "Гелик", конечно, но для
пацана - очень даже ничего. Так, чисто перед девчонками
повыпендриваться, чтобы удобнее было клеить. А вообще я очень любил
ездить с водителем, на просторном заднем сиденье, и любоваться
видами любимой Москвы - огромного, красивого и очень жестокого
города, где можно как подняться с нуля, так и поломать себе всю
свою жизнь...
Однако сейчас мне было отнюдь не до любования видами столицы.
Случилось что-то очень нехорошее.
- Леша, - осторожно начал я беседу. - Не знаешь, зачем я отцу
понадобился?
Впрочем, спрашивать было бесполезно. Этот водитель у папы
работал едва ли не с самого начала, как только отцовский бизнес
начал приносить хоть какую-то прибыль, и был верен ему, аки
сторожевой пес. Если отец сказал ему ничего не говорить, тот даже
под дулом пистолета не расколется.
- Соскучился, наверное, - туманно ответил Леша. - Ах ты ж,
зараза, чуть не подрезал...
Все ясно. Папенька дал водителю строгое наставление: "Антону
улыбаться и вести разговор на отвлеченные темы", что, собственно,
он сейчас и пытается делать. Что ж, остается мне только
расслабиться и наслаждаться поездкой. Я отбросил всяческие попытки
добыть ценную информацию, достал из кармана солнечные очки, надел
их и стал наслаждаться заснеженной Москвой, глядя в окно...
***
- Что это?
- Я не знаю...
- Что это? - громовым голосом повторил отец.
- Папа, я...
Я вжался в кресло, в котором сидел. Надо мной вплотную нависла
мощная отцовская фигура. Кажись, и впрямь произошло что-то из ряда
вон выходящее. Я сидел в папином кабинете, куда меня добросовестно
доставил верный папин водитель, и отчаянно думал, как бы
выпутаться... Кажется, только сейчас до меня стало доходить, что
произошло.