– И без твоих макаронс, – пожалела я на прощание.
– Сделай сама! – уверенно посоветовала Ника. – Рецепт же есть!
Рецепт был. Два дня почти безостановочного труда. И теперь было совершенно очевидно, что труд оказался напрасным. Пирожные получились резиновыми, клейкими, слишком сладкими. А по-другому, наверное, и быть не могло. День не заладился с самого утра. Да что там день! Вся предновогодняя неделя – коту под хвост. Как будто Ника унесла легкость бытия на крыле своего самолета.
Первая неприятность случилась еще двадцать пятого и называлась нелетной погодой в Алма-Ате. Конечно, это не конец света. Если муж не прилетит сегодня – прилетит завтра. Ведь до Нового года еще полно времени. До Нового года – да. А до отчетного концерта студии восточного танца, в которой я занималась, всего несколько часов. Год стараний и репетиций. Отточенные движения, красивые костюмы, завораживающая музыка. Есть на что посмотреть, а главное, на кого – на меня. Я знаю, что заниматься в жизни, особенно чем-то необязательным, нужно исключительно для себя. Но, к сожалению, я человек, которому все еще необходима восторженная оценка со стороны. В противном случае хобби и увлечения теряют свою прелесть. Это, конечно, неправильно. Танцевать надо было не для кого-то, а только ради себя, любимой. Но я танцевала для того, чтобы выйти на сцену и поразить его тем, чему научилась. А теперь он не увидит. Конечно, это не последний концерт. Да и записать можно. И дома можно станцевать. Еще и в интимной обстановке. Это были мои утешения самой себе. Помогали они мало. Терпеть не могу, когда рушатся планы. А планировалось поразить мужа здесь и сейчас при полном зале восторженной публики. Но мой план оказался засыпанным нежданным казахским снегом. Естественно, настроение было хуже некуда. И, несмотря на технически отточенные движения, яркий костюм и вполне приличную фигуру, аплодисменты я сорвала скудные. На сцене главное – обворожительная улыбка и сияющие глаза. Но при отсутствии главного зрителя в зале мне было негде разжиться этими ингредиентами.