— Что это? — спросила, подняв глаза к
потолку.
— Добычу делят.
Мишель наморщила лоб, собирая мысли.
Сообразив наконец, удивилась:
— Как пираты?
Док только двинул бесцветной бровью и
чуть скривился. Мишель потерла виски — это что? Да? Или она
неправильно понимает? Док усмехнулся невесело .
— Не как пираты.
— То есть… — Мишель от ужаса подалась
назад.
Док вздохнул.
— Да, у кэпа есть лицензия. И он ею
иногда пользуется. Когда видит богатое судно, когда оно меньше и не
представляет опасности.
— Лицензия… На пиратство? — Мишель
прошептала последнее слово, не веря самой себе.
Док поджал губы и кивнул. Её снова
затошнило.
— Выбирают жертв послабее. Чтобы не
могли отбиться — у нас не так много вооружения на судне.
Мишель хотела спросить, почему же
сегодня столько раненных, если выбирают жертв послабее, а ещё — что
стало с теми, на кого напали. Но в дверь резко забарабанили.
— Док, открывай!
Док не двинулся с места, не сказал ни
слова. Только голову повернул к двери.
— Эй, док! — в дверь все били и
били.
— Я сплю, — слабо крикнул он.
Стучать в дверь перестали,
завозились, кто-то громко и развязно засмеялся. А потом другой
голос, старше и громче, произнес:
— Ответил, значит, уже не спишь! Так
что отворяй!
— Зачем это? — все так же не
двигаясь, громко спросил док.
— Так девка у тебя. Попользовался —
отдай нам!
По ту сторону двери загомонили, снова
засмеялись. Мишель побледнела так, что на лице остались одни глаза.
Она испуганно глянула на дока. Тот все сидел на полу, повернув к
двери лишь лохматую голову.
— Идите к черту, — буркнул он и
принялся подниматься.
Во всей его фигуре сквозила усталость
— док едва-едва разгибался, плечи ссутулились, а руки висели
плетьми. За дверью шумели все сильнее, а потом снова заколотили, но
с удвоенной силой.
— Отдай девку!..
— Бей его!
— …бабу нам! — неслось из
коридора.
Дверь тряслась и дергалась, и Мишель
казалось, что вот-вот и она не выдержит, вывалится. А по усталому
лицу дока было не понять, не выкинет ли он её разошедшейся пьяной
команде.
Доктор доковылял до двери, привалился
к ней спиной и гаркнул:
— Слышите, черти?!
За дверью притихло. Док
прокричал:
— Я не могу отдать девку. Это
распоряжение капитана. Не могу я! Идите лучше в кубрик,
проспитесь.
По ту сторону двери снова заорали,
зашумели. В неё грохнуло что-то тяжелое, настолько тяжелое, что
дока, прижимавшегося к ней спиной, качнуло. Из воплей матросов
Мишель разобрала только, что капитан закрылся у себя в каюте.