Проведя меня по коридорам, он свернул
в какое-то полутёмное крыло и остановился перед дверью в свой
кабинет. Молча протянул свою лапищу, и я вложил туда три тысячные
купюры.
— Заходи.
Процедура сканирования моей головы
прошла буднично. Роман Фёдорович усадил меня на стул и сделал
снимок в двух проекциях: сперва висок прижав, потом лоб. Некоторое
время молча колдовал у монитора, а затем его брови резко взлетели
вверх. Что уж он там увидел, я не знаю, но явно что-то
удивительное. Правая ладонь врача легла на подбородок, а левая
стянула очки без оправы и водрузила на нос другие — массивные с
толстыми линзами. Наконец, гном нарушил тишину кабинета фразой,
которая сразу дала понять, что с головой у меня всё очень и очень
не в порядке.
— Да ну на хер!
Уже писать завещание? Очень хотелось
спросить, что он там увидел, но я наступил любопытству на горло,
ожидая, когда доктор справится с шоком. Да и под руку лезть —
последнее дело.
Пару минут бородач чем-то щёлкал на
своём пульте, рассматривая изображение, бормотал под нос всякую
невнятицу и хмыкал. Наконец, откинувшись на спинку стула, посмотрел
на меня и сказал:
— Ну что, Иван. Теперь я могу
сказать, что видел в этой жизни всё.
Я улыбнулся резиновыми губами — не то
чтобы страшно было, но холодок по спине пробежал — и уточнил:
— А что вы там увидели, Роман
Фёдорович?
«Чип, который делает тебя
сверхсильным и сверхбыстрым!»
— Больше всего удивляет, что ты
разговариваешь, а не овощем лежишь... — протянул он вместо ответа.
И тут же поправился: — Пулю, Иван. Пулю у тебя в голове я увидел,
вот что.
— Да ну на хер! — повторил я его же
восклицание.
— Угу, — отозвался тот со смешком. —
Это абсолютно точная медицинская формулировка того, что сейчас
находится у меня на экране. Знаешь, я до сих пор глазам не могу
поверить. В теории-то такое возможно, но на практике, признаюсь,
ещё не встречал. Надо бы коллегам показать. Может, кто-то с таким и
сталкивался, но, повторюсь, я про это даже не слышал.
«Пуля? Какая на хрен пуля!»
— Была у меня парочка случаев
обнаружения инородных предметов в мозгу... — продолжал меж тем
рентгенолог. — Но в первом случае речь шла о повреждении лицевого
черепа, да и пациент бомжом был — удивительно живучие личности. А
второй, не поверишь, иголка. У деда обнаружил годов семидесяти уже.
Помню, тогда даже консилиум собирали, решали, говорить ему или
нет?