Раскрасневшуюся…
Но дверь закрывала меня от любопытных взглядов посетителя.
– Доброго дня, ашаи, – раздался из-за металлической преграды тонкий женский голосок. – Я здесь, чтобы доставить вам удовольствие…
Любопытство заставило поднять голову и вглядеться в узкую щель. Там виднелся довольно короткий подол небесно-голубой юбки и чьи-то кудрявые, пепельно-белые локоны. Явно ненатуральные.
– Что это значит? – мрачно спросил мужчина своим чуть гортанным, бархатным голосом.
– Это значит, что я прибыла исполнить ваш заказ, ашаи, – с тем же теплом и неприкрытым желанием выдохнула гостья.
Парик, короткое платье, томление в словах… Становилось очевидно, что за дверью стояла девица легкого поведения.
От осознания этого мне стало нестерпимо неловко. Но только затем, чтобы через мгновение эта неловкость переросла в сжигающий все стыд.
– А вы тогда кто? – из-за двери показался хмурый и напряженный взгляд, направленный прямо на меня.
Я заерзала, пытаясь прикрыть собственную наготу. Краска залила щеки. Но ремешок во рту ответить так и не дал.
Мужчина захлопнул дверь перед девицей, холодно бросив:
– Жди здесь.
И тут же подошел ко мне. Одним движением расстегнул ремешок на затылке, вторым – отстегнул руки от стены. Темные глаза последний раз скользнули по моей груди, пока я лихорадочно застегивала платье и отпрыгивала от мужчины на несколько шагов в сторону.
Затем мглистые радужки остановились на пустой серой стене, словно их хозяин пытался сохранить приличия.
– Так кто вы такая? – еще раз повторил он, и голос был хлестким до дрожи.
– Меня зовут Лилиана Мальтер, – выпалила я быстро имя своего рода. Когда-то им можно было гордиться. Сейчас… Сейчас от него остался лишь пепел. – И я пришла устраиваться на работу.
Голос звучал неуверенно и жалко. Кровь еще бурлила, но теперь в ней горело лишь болезненное смущение.
Мужчина закрыл глаза ладонью, отворачиваясь к окну, чтобы уже через секунду повернуться обратно с резким вопросом:
– Какая темная сила заставила вас молчать о цели прихода?
Теперь он выглядел ошарашенно и почти неуверенно. Казалось, что ему тоже стыдно, хотя лицо сохраняло жесткое и немного дерзкое выражение.
– Вы заставили меня молчать! – возмутилась я, когда, наконец, все пуговицы были застегнуты и плащ снова покрывал плечи. На этот раз я замоталась в него чуть ли не по самое горло.