Накопленного за службу запаса серебра, кун и навыков опытного охотника хватило, чтобы стерпеть первую, безурожайную пору, втридорога выторговывая у мужиков дефицитный, но так необходимый провиант.
Это уже потом, с приходом красной весны, когда сошли глубокие снега, отец постепенно выкорчевал лес, за избой выиграв пространство для первого огорода, потом и кровью отплатив новому посевному полю за его будущую плодовитость. Работа была долгая и заняла ни один год, так что и мне в отрочестве еще не раз довелось помахать топором, да пни повыжигать, отвоевывая их тела из цепкого хвата матери – земли, чтобы отбить у густой, березовой рощи метр за метром живительного чернозема.
Итак, не смотря на тщедушность, мир принял меня.
Не поддавшись, вопреки увещеваниям бабки – повитухи, холоду первой зимы, не поддался и второй, впрочем, тяжело проболев несколько месяцев кряду. Выстоял в третьей, неурожайной зиме, когда много молодняка в Дормисловой Поляне умерло от естественных причин из-за недоедания.
В четвертый год я едва не попал под стрелу лихих людей, из-за оплошности приспавшего дозорного, случайно обнаруживших населенный пункт, не готовый к обороне. Напоминанием об этом до последних дней остался неровный, рваный шрам на правой щеке, от шальной стрелы и моего излишнего любопытства (по недосмотру матушки, высунулся из двора на звуки разгорающейся сечи).
Ни смотря на опасности, и трудности время неумолимо текло своим чередом, с каждым сезоном подкидывая все новые вызовы и лишения, но могучий корень суровых мореплавателей севера, произрастающий внутри меня, и живительная сила славянской земли не позволили прогнуться под ударами судьбы, вытаскивая из пропастей заболеваний, голода и ранений.
Помогал и отец. Сведущий в настойках, зельях и варах, опытный ведун Ульв к любой болезни подбирал свой способ выздоровления, верно определяя ингредиенты для каждого лекарства:
– В составлении рецепта важно все, Пелагеюшка, – любил приговаривать он при готовке, успокаивая взволнованную моим новым недугом, мать, – даже вода родника. У каждого источника свой вкус. У каждого ключа свои силы. Такой распорядок Бог скандинавов, старик-Один распространил по подносу земли!
– Иисус Христос, – по привычке, горячим шепотом преисполненном верой, неизменно поправляла его мать, скорее следуя устоявшемуся семейному обычаю, чем по реальной необходимости переубедить упрямого язычника, но вредный варяг давно не обращал на подобные реплики никакого внимания, а посему невозмутимо продолжал: