– Эх, давай, – вздохнул родственник.
По тонкой грани двери, как медвежонок по дереву, Сашка спустился вниз, и, зажав дверь между ног, ждал Витьку.
– Мамка идёт! – увидел Надежду Николаевну Витька.
– Слазай скорей! – поторапливал Сашка брата.
– Ты чего! Она же щас налупит нас!
– Короче, у нас два выхода: либо мы сейчас драпаем изо всех сил и жрём пироги, либо получаем от мамки. Ты чего выбираешь?
– Пироги! – со страхом произнёс Витька.
– Тогда бежи-им! – ринулись они в соседний дом. Оббежав многоэтажку с другого бока, кинули монеткой в окно на первом этаже. Толстый сразу показался из-за шторки. «Пошли!» – шепотом Санька подзывал Русика за собой. «Куда?» – кричал через двойное стекло Кезава. «К нам, на чердак! Пироги только захвати! Ну?» – оглядывались они с Витькой по сторонам.
– А как?
– Как-как? Как мы – через окно.
– У меня форточка маленькая.
– Да у тебя форточка больше, чем у нас!
– Не полезу!
– Ну да… Куда тут… С форточкой на заднице ходить не очень-то удобно – согласен.
– Очень смешно!
– Ну, жди! Щас я!
Одним взглядом Сашка приказал Витьке идти за ним. В подъезде у Толстого было темно, но глазок у двери напротив всегда стоял на страже бдительности. «Пальцем придержи иди», – показал он Витьке на наблюдательный пункт бабы Веры. «А ты?» – спросил Витька. «А я здесь поорудую», – достав из кармана синих брюк изогнутую скрепку, сказал Сашка.
– Как ты так быстро? – с полным ртом пирога открыл дверь Русик.
– Слушай, Толстый, я после того раза хотел тебе новое погоняло дать – Математик, но смотрю, старое-то, по ходу дела, сильнее! Натуру не обманешь! – заявил Саня. – Нам-то оставил?
– Вон, в кулёк завернул. На чердаке покушаете. Идём?
– Идём, только ответь сначала: ты когда этот крем всё же купил? – подмигнул ему Санька.
– Да когда ты к мужикам подходил, чтоб лотерею купили.
– А зачем он тебе?
– Так это… У меня ж ботинки чёрные! – показал он пальцем на свою обувь.
***
Под крышей пятиэтажного дома повсюду валялась разорванная газета, пачка с надписью «Махорка крупка курительная №3» и стояла трёхлитровая банка воды.
– Идите сюда, к окошечку. Тут светлее! – подзывал всех Александров.
Он посмотрел на Толстого: «Ну, давай сюда мои яичники!» Русик заржал во всё горло. «Дурак! Я про пироги!» – поняв, что дал маху, оправдывался Александров. «Держите!» – раздал каждому Кезава.