– Итак, она врезалась в мой «мазерати». Потом она сказала тебе, кто она. А что дальше?
– Ты такой подозрительный, Матиас. Но именно так все и произошло. Я спросил ее, здесь ли находится дом Карни, и она ответила, что это его дом. Там живет ее отец, и она только что виделась с ним. Она упомянула, что он в плохом настроении, а мне лучше встретиться с ним в другой раз.
– Значит, у него есть дочь, – задумчиво сказал Матиас. – Интересно.
– Хорошая девушка, Матиас. Мне так показалось.
– Быть такого не может, – отрезал Матиас. – Карни мерзавец, хорошее потомство от него невозможно. – Резкие черты его лица смягчились. Несмотря на издевательства в детстве, Арт интуитивно доверял людям, чего так не хватало Матиасу.
Матиас понимал, почему так: потому что и он, и Арт были полукровками. У Арта была мать-испанка. Они оба были вынуждены защищаться от расизма и снобизма.
Потом Матиас стал свидетелем того, как преступное поведение одного человека влияет на будущее другого. Его отец встретил Джеймса Карни в университете. Томас Риверо был необычайно умным человеком и одаренным математиком. Но у него не было деловой хватки, поэтому в возрасте двадцати четырех лет, разработав компьютерную программу, которая помогала выявлять экспериментальные нар котики, он стал легкой добычей человека, быстро понявшего, как украсть программу и заработать на ней деньги.
Джеймс Карни был молодым богачом с кучей знакомых и талантом предпринимателя. Он подружился с Томасом, убедил его в своей абсолютной честности, а когда настало время, собрал все необходимые подписи в инстанциях и стал получать дивиденды от продажи программного обеспечения.
А Томасу досталась третьесортная работа менеджера в уже развитом семейном бизнесе, который Карни унаследовал от своего отца. Душевно Томас так и не оправился.
Эта история продолжалась многие годы, хотя, справедливости ради, ни один из родителей Матиаса не заговаривал о мести.
Отец Матиаса умер более десяти лет назад, а Роза Риверо с самого начала решила не вспоминать неприятную историю с кражей изобретения.
Она считала, что уже ничего нельзя исправить.
Но Матиас думал иначе. Он видел, как его отец страдает, неся бремя унижения. Не надо быть гением, чтобы понять, как он переживал, сидя в грязном офисе, пока кто-то другой получал деньги и славу от его разработки.