– Все-таки любовь – это химия, реакции, нечто, что невозможно объяснить! – говорила Женька, – если подумать, то становиться страшно. Ты не принадлежишь себе, живешь, под гнетом чувства, которое не всегда взаимно… жуть!
– Балда! – смеялась Лана, – любовь прекрасна и когда-нибудь ты в этом убедишься. Нет никакого «гнета», есть полет, восторг, надежды, мечты.
Однажды Лана уговорила Женьку оставить их с Егором вдвоем на даче. Они тогда уже год как окончили школу, и казались себе ужасно взрослыми. Как-то в выходные решено было отправиться за осенними яблоками, за антоновкой, на чем настояла мама Троицких:
– Подышите свежим воздухом, послушаете природу. Отвлечетесь от учебников и лекций, – сказала Алина Сергеевна, – Заодно привезете мне райских плодов. А Егор вас отвезет.
Алина обожала печеные яблоки с медом, корицей и горячим чаем. Всем другим предпочитала она свои, дачные. А порадовать Алину хотелось и Троицким младшим, и Лане. Тем более что самой Алине вырваться удавалось редко. Егор на удивление легко согласился отвезти девчонок на дачу и приказал быть готовыми в шесть утра. Алина собиралась уговаривать сына, убеждать его и очень обрадовалась: « Спасибо, сынок. Мне будет спокойнее, если девочки поедут с тобой».
– Ждать никого не буду, – строго предупредил Егор. – Не встанете вовремя, уеду один. Так и знайте!
– Оставайся у нас, Лана, – предложила Женька, – так никого не придется ждать. Позавтракаем все вместе и поедем.
– Да, Ланочка, это разумно, – поддержала Алина Сергеевна, – Оставайся.
Лана предупредила отца и осталась у Троицких. Ночью ей не спалось; сладко ныло сердце, предвкушая день, в обществе Егора. Сон сморил девушку лишь под утро, но как только прозвенел будильник, Лана первая открыла глаза и улыбнулась многообещающему утру.
В половине седьмого выехали со двора. Путь предстоял не так чтобы дальний, каких-то пару часов.
Девочки почти сразу задремали, привалившись, друг к другу, на заднем сиденье. Егор сделал музыку тише и вел машину аккуратно, не торопясь, Наслаждаясь пустой дорогой и выходным днем, провести который, предстояло за городом. Пусть и в компании сопливых девчонок.
Остановившись у ворот, он разбудил девочек: «Приехали! Подъем! Мы на месте, девчонки! Хорошо-то как!»
Воздух был холоден, свеж и прозрачен. Пахло сырой землей, пожухлой листвой и поздними яблоками. Аромат кружил голову. Дышалось легко и свободно. Троица шла гуськом по садовой тропинке и жадно вдыхала открытыми ртами. А девочки вдруг принимались счастливо смеяться ни с того, ни с сего. Было тихо и очень, очень спокойно. В доме оказалось холодно и оттого совсем неуютно. Но Егор быстренько принес воды из колодца, затопил печь, а девочки вымыли полы и протерли пыль. Двигаясь, быстро согрелись. А вскоре стало по-настоящему тепло, потрескивал огонь в печи, на плите шумел чайник. Платон с Алиной предпочитали обыкновенные деревенские избы без изысков. Им нравились стены из необработанных бревен, дощатые полы и половицы на них. Чтобы непременно пахло деревом, чтобы ничего нового, современного, все по старинке. Как у бабки и деда. Единственное удобство, ими принятое и столь необходимое – это теплый туалет и душ с ванной. В остальном дом ничем не отличался от деревенских строений в глубинке. Даже колодец во дворе был таким же, как у ближайших соседей: