В пещерах Вольп Зал мертвых служил своего рода плацдармом, где Адам и Ева могли подготовиться к грядущему опыту. Здесь их окутывала удушливая вонь горящих костей. По всему полу пещерного зала встречаются утопленные вглубь кострища, пылающие грудами костей животных. Конечно, кости – хорошее топливо, но жгли их здесь не поэтому. В конце концов, в лесах у подножия Пиренеев нет недостатка в древесине, ее гораздо больше, чем костей, да и добыть ее куда проще.
Дело в том, что кости животных, как считалось, обладают свойствами посредников: они находятся внутри плоти, но не являются ее частью. Вот почему их так часто собирали, полировали и носили как украшения. Вот почему из них делали талисманы, умело вырезая изображения бизонов, северных оленей или рыб, причем чаще всего это были кости других животных. Иногда кости помещались непосредственно в трещины и расщелины на стенах пещер. Возможно, это была своего рода молитва, средство передачи сообщений в мир духов.
Сжигание в очагах костей, скорее всего, было нужно, чтобы впитать в себя сущность этих животных. Всепобеждающие запахи тлеющих костей и костного мозга в таком тесном пространстве были своего рода благовониями, освящавшими всех, кто здесь собрался. Представьте себе, как Адам и Ева часами просиживают в этой «прихожей», окутанные дымом и покачивающиеся вместе со своей родней под пульсирующий ритм барабанов из кожи животных, под дребезжащее эхо дудочек из костей стервятников и звяканье ксилофонов, сделанных из полированных кремневых лезвий (все это в больших количествах находят в этой пещере и подобных ей), пока не достигают блаженного состояния, необходимого для продолжения путешествия [12].
Адам и Ева не праздно прогуливаются по пещерам. Каждый зал, каждая ниша, все разломы, коридоры и выемки имеют свою цель – все это сделано сознательно, чтобы стимулировать экстатическое переживание. Это тщательно контролируемый процесс, так что движение по проходам и закоулкам, считывание изображений на стенах, полах и потолках вызывает конкретный эмоциональный отклик, нечто родственное следованию по крестному пути в средневековой церкви.
Сначала они должны встать на четвереньки и проползти по 60-метровому проходу, который связывает Энлен со второй пещерой комплекса – Труа-Фрер. Так они входят в совершенно иной мир, настолько отличающийся от мира первой пещеры, что это не может быть простой случайностью. Именно во второй пещере Адам и Ева сталкиваются с наскальной живописью, которая служит неотъемлемой частью их духовной жизни.