– Где мы? – спросила она водителя такси, который связал ей кабельными стяжками руки и даже ноги.
На больничной койке!
Мужчина с волосами до плеч и круглыми никелированными очками не ответил.
Он вообще не произнес больше ни одного слова с тех пор, как воспользовался первой схваткой и вытащил беззащитную Неле из такси. Пристегнув к громыхающей металлической раме для матраса, он катил ее по этому ужасному пустому пыточному бараку.
Неле уже испытала тренировочные схватки, но – что бы ее тело ни хотело испробовать на тридцатой неделе беременности – к невыносимым схваткам, которые внезапно одолели ее на заднем сиденье такси, она и близко не была готова. По ощущениям, кто-то, предварительно окунув кулаки в кислоту, пытался вытащить ее матку наружу, но не знал точно, в каком направлении тянуть, потому что боль отдавалась как во влагалище, так и в спину.
– ГДЕ МЫ?
Ее голос гулко звучал в пустом бараке без окон. Свет шел от многочисленных строительных ламп, которые свисали с деревянной балки под потолком на беспорядочном расстоянии друг от друга.
– Раньше здесь держали коров.
Неле, которая не рассчитывала на ответ, приподняла голову, а таксист продолжал катить ее койку по неровному решетчатому полу, мимо погнутых прутьев и ржавых труб, которые образовывали справа и слева от прохода своего рода решетчатый забор.
Неле вспомнила об указателе «Хлев», который видела при подъезде, и действительно, пахло скотоводческим хозяйством, хотя – судя по грязи и состоянию сарая – это было в далеком прошлом.
Здесь имелись стойла, но они были не из дерева или камня, как в конюшнях, а напоминали клетки – металлические трубчатые конструкции, пропускающие свет и воздух, по размеру меньше парковочного места.
Я в тюрьме! – была первая мысль Неле. Ей казалось, что ее везут по тюремному проходу, мимо камер, в которых раньше держали на цепи животных. – А теперь одна из этих камер моя!
– Скоро будем на месте, – сказал ее похититель, который оказался не таксистом или студентом, а просто сумасшедшим. Куда мог вообще вести проход в этом жутком сарае?
Все стало еще более зловещим, когда сумасшедший принялся говорить сам с собой, шепотом, явно стремясь приободриться.
– Хорошо, что укол не понадобился. Конечно, я бы справился, я ведь тренировался, но так лучше. Да, так намного лучше.