В медитации на любящей доброте мы работаем с этим уровнем мышления – с уровнем имени и формы, уровнем двойственности, где есть «Я» и «Другой», – чтобы исцелиться от разделённости, которая всегда определяла нашу жизнь, и открыться безусловному единству бытия. В этой медитации исцеляющая работа идёт на том уровне ума, который обыкновенно приводит к бесчувственности сердца. При этом наша цель заключается не столько в том, чтобы достичь открытости сердца, которое всегда сияет, как солнце, но чьё сияние часто затемнено, сколько в том, чтобы достичь открытости ума; тогда станет явным глубинный свет сущности ума, который мы называем сердцем.
Взращивая любящую доброту в той части ума, где жизнь обычно проживается как воспоминание о жизни, мы меняем характер своего существования. Мы начинаем непосредственно приобщаться к жизни. Мы пробуждаемся.
Едва ли можно более плодотворно задействовать концептуальный, ориентированный на слово облик ума, чем в этой медитации. Она обращает препятствие в союзника.
Принятие мысли в пространство милосердного внимания и погружённость в свои мысли отличаются так же, как освобождение и путы. Благодаря любящей доброте углубляется способность откликаться на происходящее и ослабляется склонность к машинальным реакциям.
Любящая доброта – не единственное качество, которое можно развивать. Мы можем развить любое качество ума. Большинство из нас усиливают свой страх и гнев, постоянно привязываясь к содержимому ума, как если бы оно было тождественно нашей сущности. Действительно, без практики не продвинуться вперёд, и мы выращиваем свой страх до пугающих размеров. Практика зависти или страха способствует тому, что негодование и обида возникают в нас снова и снова. Практика любящей доброты приводит к тому, что мы укрепляемся в милосердии и осознанности, учимся освобождаться от препятствий на пути к сердцу – от корыстных интересов, страха, переживания отделённости, от оценивания, которые не позволяют нам напрямую соприкасаться с тайной.
В приобретённой структуре ума присутствует мыслеформа, носящая имя «Я», и мыслеформа, носящая имя «Ты», но на самом деле есть лишь гул бытия, таковость. И мы полагаем, что можем оценить различие между ними. Вот она, сущность мышления! Для оценивающего ума, этого холодного судьи, всё предстаёт как «другой», в том числе и он сам, и чем больше он осуждает других, тем больше будет осуждать самого себя. Отсюда черпают свою целительную силу слова Иисуса: «Не судите, да не судимы будете».