Тут в динамиках, развешанных по периметру помещения, запели Абба. После паузы Серега поднял кружку пива.
– А я тоже поэт, – торжественно произнес он. – Вот тока што сочинил стих про группу Абба!
Два мужик, два баба,
Шведский группа Абба!
Роза опять исчезла под столом. Впервые поняв смысл студенческой поэзии, засмеялся теперь и Максим.
– Я тебя умоляю, Серега, – устало сказал я. – Тем более, я где-то это уже слышал.
Часам к десяти мы уже напились пива так, что, когда шли к метро, оно плескалось во рту. Минут двадцать спустя, мы разъехались. Максим поехал к своему дяде. Я – домой в свою коммуналку. Роза с пацанами в общагу. Она решила не напрягать родственников поздним появлением и заночевала у ребят.
Утром её разбудил монотонный голос Сергея. Никиты в комнате не было. Серега сидел перед зеркалом и рассматривал свои прыщи. Этот процесс он сопровождал похмельными рассуждениями о своем имени.
– Сергей… что за имя, блин, дурацкое. Сер-гей! Гей, блин! Я же не ГЕЙ, черт возьми! Я нормальный пацан! Или еще – Серый! Почему Серый? Не черный? Не оранжевый хотя бы или синий? Просто тупо серый! Лучше не придумаешь! Самый никакой цвет! А вот еще – Серёжка! Ну что за сережка, твою налево! Тогда уж сразу бы говорили бусы или клипсы, на фиг! Эй, смотрите, Бусы идет, ха-ха! А то Серёжка! А некоторые ваще говорят Серунчик! Уменьшительно-ласкательно, типа! Вот именно, ласкательно! Уж обласкали по полной! Никакой я не Серунчик. У меня вообще обмен веществ замедленный. Если кто и Серунчик, так это Никитос! Не вытащить его из туалета. Никитос! Блин, тоже не позавидуешь. Тоже, шандец, родители угадали! Никогда ему президентом не стать! Вы хоть одного президента по имени Никитос знаете? Или можете представить? Не-а? Я вот тоже. Не стать тебе президентом, слышишь, Никитос?! – крикнул он в сторону туалета, где уже больше получаса торчал Никита.
– Чего? – послышался оттуда голос Никиты.
– Во, во! Нельзя тебе президентом! Серунчик, блин! А то проср…шь всю страну! И будем мы в попе жить вечно!
– Дурак ты, Сергей, и не лечишься, – вмешалась в его размышления Роза. – Сергей – прекрасное имя. Сергей Есенин! Слышишь, как звучит?! А в Италии тебя бы называли Серджио! А в Испании – Серхио! Красота, да и только, – представила себе испанских мачо Роза. – А президентом Никита, кстати, был один. Не совсем президентом, ну почти! Никита Хрущев! Помнишь такого?