* * *
Магистр Шеллен смотрел на юношу, стоящего в дверях каюты.
Он сам?
Элайна?
Нельзя сказать, что Далан похож на кого-то из родителей, но лучшее он от них определенно взял. Светлые волосы и глаза матери, отцовские черты лица.
– Вы меня звали?
– Да… Далан. Я могу тебя так называть?
– Можете.
– Прошу, присядь рядом. Я встал бы, но пока мне тяжело.
Далан взмахнул рукой. Прошел в каюту, присел на стул рядом с койкой.
– Лежите. Мать мне не простит, если с вами что-то случится.
– Как она?
– Чуть с ума не сошла, узнав о вас. Рвалась на выручку, мы ее не пустили. – И, заметив недоуменный взгляд Шеллена: – Алаис сказала, что она, с ее несдержанностью и любовью, все дело завалит. Ехать должен тот, кто думает головой, а не сердцем.
– Как ты? – не удержался Шеллен.
– Хотя бы как я.
А чего он ждал? Любви? От сына, который даже ни о чем не догадывался?
– Я виноват перед тобой.
Далан пожал плечами.
– Возможно. Но не передо мной. Алаис объяснила, что иногда так получается. Мать все устраивает, отца тоже, они любят всех своих детей, но раз уж так сложилось… Жизнь не похожа на прямую линию. Главное – не соблюдение приличий. Главное – не сделать никому больно.
– Алаис… тебе она нравится?
Шеллен хотел спросить о другом, но как-то вырвалось. Все же Карнавоны и Атреи – это не то сочетание…
– Она мне спасла жизнь. Она умная, сильная, она… настоящая, если вы об этом. И я в нее не влюблен. Но моей будущей жене придется плохо, потому что я буду сравнивать.
Далан улыбнулся легкой улыбкой, и Шеллен вздохнул с облегчением. Когда любят, так не говорят. Нет, сердце мальчишки Алаис Карнавон не затронула, и это к лучшему. А вот разум…
Она не стала возлюбленной, она стала учителем. Хорошо ли это?
– Все правильно. Если бы она тебе нравилась как женщина, все было бы плохо.
– Это вы про кровь?
– Да.
– Но ведь дети – не обязательное условие?
– Для тебя – обязательное. Ты ведь последний из Атреев, не считая меня.
Далан сморщил нос.
– А вы не можете сделать кому-нибудь еще парочку? В запас?
У Шеллена форменным образом отвисла челюсть.
– Что?
– Неохота мне быть Атреем. Я Шедер, мой отец – Арон Шедер, купец из приморского городка, и меня все устраивает. А ваши герцогства, все эти проблемы… нет, не хочу.
– Иногда у нас нет выбора. Я рад, что Арон хорошо к тебе относился…
– Я никогда не думал, что я – не его сын. Он никогда не давал мне это почувствовать. И я люблю его как родного отца. Как единственного отца, который у меня есть.