Данил чувствовал, как в глазах у него начало темнеть. Где-то наверху послышался топот множества ног. Выстрелы услышали снаружи. И патруль спешил к месту перестрелки.
– Ден, тут щенок раненый, добить его? – Голос прозвучал с верхнего пролета.
– Подожди ты. Я отсюда вижу, у него огнестрел. Давай вниз, только осторожно.
Несколько дружинников пробежали мимо теряющего сознание Данила. Только один из них остановился около него. Тщательно осмотрев парня, дружинник достал бинт и начал осторожно накладывать повязку на простреленное плечо. Неосторожное касание раны вызвало новую вспышку боли, и Данил потерял сознание.
В себя Данил пришел уже утром в светлой палате городской больницы. На табурете у входа сидел молодой сержант с автоматом.
– Ты не дрейфь, парень, медики тебя тщательно проверили, говорят, что заразы нет, – миролюбиво произнес автоматчик. – Меня тут для страховки поставили. Я в тебя стрелять не буду. – Он улыбнулся и полез в верхний карман гимнастерки за сигаретами.
– Курить будешь, герой?
Данил молча кивнул. А солдат, достав еще и зажигалку, подошел и положил пачку на прикроватную тумбочку. Сделал он это аккуратно, вытянув руку далеко вперед, оставаясь на достаточном расстоянии от кровати.
Видимо, все-таки боится, – устало подумал Данил. И медленно протянул руку за подарком.
Через неделю его выписали. Весь медперсонал переживал только о карантине; у Данила сложилось мнение, что его рана вообще не интересовала докторов. Наверное, так оно и было.
На восьмой день за ним приехала машина из комендатуры, и бледного и еще слабого Данила увезли к следователю.
Расследование велось очень скрупулезно. На момент выписки Данила были установлены личности всех сектантов. Находясь на допросе у следователя, разглядывая фотографии мертвых сектантов, Данил с удивлением заметил два знакомых лица. Сосед по дому и продавщица из хлебного магазина, в котором до эпидемии Данил часто покупал бублики для матери. Как выяснилось, всех этих людей ничего не объединяло. Они были из разных социальных классов, разных районов. Всех их объединял страх и фанатичная надежда спастись ценой жизни других.
Были подняты связи всех участников секты. Ловкие оперативники смогли выявить еще нескольких участников секты. Позднее после показательного суда их публично казнили.