Радость моя была недолгой. Вместе с моими возможностями возросла и та сила, которая тянула меня к темным инстинктам мертвяков. Требуемая для поддержания ясного сознания доза алкоголя непомерно выросла. Теперь я постоянно балансирую на грани между безумием и пьяным бредом. Я боюсь спать. Во сне мой контроль над тварями ослабевает. В любой момент они могут рвануться на штурм периметра.
Ты наверняка слышал историю с восстановлением дисциплины в гарнизоне. Я тогда перепугал ребят до смерти. Но самым испуганным человеком на территории гипермаркета был я. Я почти проспал тот момент, когда стадо готово было смести ограждение. А все по вине дежурных напившихся парней. Мне тяжело бороться за трезвость, при том, что я сам постоянно нахожусь почти в невменяемом состоянии. За это меня многие недолюбливают. Но обращать на это внимание я уже просто не могу.
Тебе я рассказал всю правду. Не потому, что доверяю тебе больше других или выделяю тебя из остальных парней. Да, ты, конечно, образованней и грамотней большинства из них. Я совершенно не хочу умалять твоих достоинств. Но дело в другом.
У меня не осталось больше сил. Бессонница, алкоголь, безумие зомби. Я не думал, что выдержу так долго. Но всему есть предел. Город не нуждается более в этой точке. А у меня нет желания жить дальше. Но мне было бы очень горько, если бы я не передал свои знания хоть кому-нибудь. Я не прошу тебя нестись в институт и с пеной у рта отстаивать мои теории. Мне довольно и того, что ты теперь знаешь правду. Когда-нибудь, возможно, эта информация пригодится тебе. Возможно, она даже поможет человечеству выжить. Я сделал все, что мог. И никто не вправе потребовать от меня более.
В «кольте», который я всегда ношу с собой, у меня всего одна пуля. Надеюсь, ты догадываешься, что я не стану тратить ее на мертвяка. Также я надеюсь, что ты не осудишь меня. Теперь, когда я все рассказал тебе, я свободен. И могу покинуть этот мир в любой момент. Не грусти обо мне, Данька, я прожил намного больше, чем мне было отведено.
Сказав последнюю фразу, комендант тяжело выдохнул. Данилу даже показалось, что вместе с воздухом из груди Инквизитора вырвалась душа. Комендант обмяк в шезлонге и замер. Дыхание его с трудом угадывалось по почти незаметно вздымающейся груди.
Конец ознакомительного фрагмента.