И вот, как раз одним из таких горячих и норовистых друзей государя, был юный дворянин, потомок древнего, но внезапно обнищавшего рода, некий Кирьян Мефодич Годунов, а для друзей и сотрапезников, просто Кирюха или Киря. Фигурой Кирьян был высок и статен, душой и сердцем чист, опрятен. Но в то же время, имел ряд сомнительных особенностей. Слыл шутником, кутилой, балагуром и даже забиякой. Хотя был признанным мастером сарказма и сатиры. Сочинял каверзные эпиграммки и стишки, притом на разных европейских языках, он с детства их изучал, уж так его воспитали. И этими своими каверзными стишками не раз подтрунивал над иными жителями Немецкой слободы, чем превращал их в своих гневных недругов.
Кирьян мог красиво, но саркастично в стихотворной форме обругать одного, и тут же, наоборот, лиричной прозой возвысить другого. Однако особой витиеватостью изложения он не страдал, а потому изъяснялся легко и просто с естественной непринуждённостью. И в этом, несомненно, был его какой-то особенный дар, талант что ли, который, надо сказать, не раз доставлял ему много неприятностей и проблем. Обиженные его ловкой сатирой жуиры частенько вступали с ним в перепалку, отчего периодически возникали преддуэльные ситуации. Бывшие европейские господа в виду своей капризности, то и дело пытались бросить ему вызов, чем очень потешали государя Петра Алексеевича, ведь он неоднократно становился свидетелем подобных страстей.