– О-о-о, – Егор вошел, закрыл за собой дверь и двумя руками взъерошил аккуратный ежик каштановых волос. – Что пила?
Бросила на него испуганный взгляд и обожгла язык большим глотком горячего кофе. Как он догадался?
– Белое вино, – произнесла, поморщившись.
Майор подошел к подоконнику и дернул на себя створку окна. В комнату ворвался запах моря и соли.
– А потом? – Спросил он, усаживаясь напротив.
Мне захотелось сползти под стол.
– Если скажу, разочаруешься во мне, – почти пропищала, припадая губами к кружке.
Лунев засмеялся, и мне пришлось с удивлением отметить, что его голос приятный, низкий и густой, словно расплавленная карамель.
– Не смеши меня, Комар. Я же все про тебя знаю.
– Водку, – призналась, тихонько вздохнув.
Его глаза моментально загорелись.
– Ты? Водку? – Спросил, откидываясь на спинку стула. – И с кем?
Пробежалась взглядом по его сильным рукам, по бицепсам, ясно очерченным под рубашкой. Надо же, пока даже не верилось, что у меня еще может с кем-то сложиться после Альберта. Слишком приучила себя к мысли, что мы теперь «вместе и навсегда». Долго ли буду отвыкать? И смогу ли?
– Я что, на допросе? – Зевнула в кулак.
Егор продолжал рассматривать меня, склонив голову набок.
– Прости. – Моргнул несколько раз, будто пытаясь от чего-то отвлечься. – Профдеформация. Мне просто стало интересно, что тебя заставило пригубить столь низменный напиток.
– Расскажу, не поверишь.
Он уселся удобнее, широко расставил ноги и скрестил руки на мощной груди:
– Рассказывай. Выходной, времени много, послушаю.
– С подругами. – В три глотка допила остатки напитка и, положив пальцы на виски, принялась массировать. – Да глупо вышло. Сама не знаю, чего на работу пришла. Думала, с документами поработаю, изучу все еще раз внимательно. Дома все равно заняться нечем.
– Я серьезно, Комар, давай выкладывай. – Теперь Лунев хмурился.
Положила руки ладонями на стол, будто на библию, и выдала как на духу:
– Меня Альберт бросил.
– Подожди, – выпрямился Егор, накрывая своими горячими руками мои. – А свадьба? Ты же говорила…
– Не будет свадьбы, – сверля глазами бледную кожу на костяшках его пальцев и боясь пошевельнуться, произнесла я.
– Этот сукин сын мне сразу не понравился! – Выдал он.
– Что? – Дернула руки на себя, освобождаясь. – Почему ты мне сразу не сказал?
– Ну… – Тяжелые ладони заскользили по столешнице и быстро скрылись в карманах его джинсов. – Ты же такая счастливая была…