Я тот же час попросил всех выйти.
– Милорд, вижу, вам совсем худо.
– Да – скрипя зубами от невыносимой боли, простонал он. – Я знаю, для чего тебя послали ко мне. Так не тяни же, молю…
Не дослушав до конца, я все же попытался сделать все возможное, чтобы облегчить его участь. Но ничто не могло ему помочь. Тогда, окончательно утратив надежду на спасение, я принялся делать то, зачем пришел. Обнажив лезвие и спрятав его за спиной, я уже собрался было вонзить его в сердце несчастного, но вдруг Мелицио резко открыл глаза и взглянул на меня, как на спасителя:
– Этой ночью мне приснился дивный сон: как будто ты, именно ты, убьешь меня этим крестом, который ты сейчас прячешь за спиной, вонзив его в мое несчастное сердце, взяв ту непосильную гору боли и мук, которые я сейчас терплю. Может ты не знаешь и не помнишь, но когда-то ты был епископом, который смог закрыть чуму – болезнь, насланную Айгоном. Сможешь ли ты совершить то же самое и в этот раз, удержав Айгона собой, как и во всех предыдущих случаях?!
Затем он начал хохотать, а после плакать. – Церковь не договаривает, запомни это. Во всем виноват Сандо де Пюри. Это он, он виноват, черт побери – снова застонал он от боли.
– В чем вина Сандо де Пюри?
– В его глупости – он видел зло в кошках. Не стало кошек и болезнь, посланная Айгоном, захватила многих. Многих и меня. Я успел прочесть Книгу Прожитых Столетий: невидимая Золотая нить, как паутина, соединяет королей всех девяти королевств и подавляет силу Айгона. Король не молод, а я, который должен был замкнуть вновь Золотую нить вместо старого короля, умираю. Золотая Нить ослабла и Айгон восстал из подземелья. Книга говорит, что если случиться то, что случилось, то только человек, посланный из другого мира, сможет забрать силу Айгона и тогда равновесие нашего мира восстановится… Я расскажу тебе легенды Книги Прожитых Столетий, это поможет тебе победить … – он говорил, но я уже и слушал, и не слушал его: его слова казались мне горячечным бредом.
Мелицио вновь заскрежетал зубами от боли:
– Кошки, кошки они кусают и царапают меня своими когтями! Прошу тебя, прошу, хватит тянуть, Фризо, подойди ближе: у меня к тебе лишь один вопрос – судорожно схватив меня за руку, начал он: Сможешь ли ты взять на душу такой непосильный груз, равносильный горе, вместо меня? Выдержишь ли ты все испытания, чтобы противостоять той твари – Айгону?