Вероника склонила голову. Теплая волна счастья подступила изнутри.
– Я очень этого жду. Когда маленький появится на свет. Господи, мне даже порой не верится в это. Фернан, когда маленький родится, я очень хотела бы пригласить Сару. Она давно не навещала нас. И я очень соскучилась по моей милой сестренке.
Фернан с нежностью смотрел на жену.
– Конечно, родная. Обязательно мы позовем Сару. – мужчина легко коснулся щеки Вероники. – Не тревожься ни о чем, нежная моя. Самое главное – это твое спокойствие и наш будущий ребенок. Наш сын.
– Я люблю тебя, Фернан. Как же я тебя сильно люблю, – сквозь пелену невольных слез прошептала Вероника. По губам ее скользнула улыбка.
– Береги себя, ангел мой. Любовь моя, – тихо промолвил Фернан.
В саду среди теплых всполохов солнца звонкая трель соловья разрезала тишину, светлой мольбой о счастье возносясь к лазурно-синим небесам.
Неторопливо приблизившись к распахнутому окну, Никос бережно раскрыл ладонь. В то же мгновение искрящийся поток солнечных лучей обратился глубиной морской бездны, разбиваясь на сотни граней неровного кристалла. Пальцы мужчины осторожно, с затаенной нежностью, словно трепетной прелести женского тела, коснулись изысканной драгоценности. Никос не отводил взора от камня. Взгляд его погрузился в бездонную глубь роскошного творения природы. Солнечные лучи преломлялись в бесконечной игре красок и полутонов, за пару мгновений открываясь взору то акварельной лазурью, то иссиня-свинцовой вуалью.
– Вижу понравилось? – послышался за спиной сеньора чуть насмешливый голос. Удерживая камень в ладонях, Никос обернулся. По губам его скользнула улыбка.
– Это настоящее великолепие. Редкий по чистоте и размерам сапфир.
Никос приблизился к массивному дубовому столу, на поверхности которого на тончайшем черном шелке лежали россыпи изумрудов, белоснежные округлые жемчужины и кроваво-алые рубины, но никто из них не шел в сравнение с той прелестью, что удерживал в своих руках хозяин. С невольным сожалением Никос положил сапфир чуть в стороне от остальных.
– Лучшие драгоценности из самого сердца Индии. Черт возьми, Никос, я не предполагал, что такие существуют, – промолвил собеседник, с не меньшим интересом лаская взглядом, лежащие подле драгоценности.
– Он прекрасен, – Никос небрежным движением подвинул стул. Занял свое любимое место подле окна.