Юра не сбавлял шага, даже наоборот, ускорился. Но памятники вокруг проплывали все медленнее и медленней. Туман, вскоре, полностью окутал Юрия, и на расстоянии вытянутой руки тот не видел ничего, кроме белой, молочной пелены тумана, клубящегося, будто дым на ветру.
Юра упорно продолжал шагать вперед, отметив, что уже не слышно ни ветра, ни собственных шагов. Оглушительная тишина вызывала у парня массу противоречивых чувств, от удивления до ужаса.
Чувствуя, что его ноги слабеют от страха и становятся как бы ватными, он зашагал почти строевым шагом, надеясь услышать собственный топот.
Тишина. И тогда Юра сделал роковую ошибку. Он обернулся назад, чтобы вернуться тем же путем, которым пришел…
Странная тень метнулась на него, и огромная когтистая лапа воткнулась в живот парня и дернула вниз. Смотря на собственные выпадающие кишки, и теряя сознание, Юра слышал у себя в голове слова той же песни «Ария»:
Мне никогда не войти в этот сад,
В нем нет цветов для меня.
Разорванный на части труп Юрия нашли на следующий день. Встревоженная долгим отсутствием друга, компания Юры вызвала полицию. На забрызганном кровью лице труппа на веки застыла гримаса ужаса.
Десятиметровый стол разделял их друг от друга. Десять метров. Самая минимальная и уже критичная величина расстояния. Ведь одному еще жить, другому – нет.
А все из-за аварии на заводе по производству атомных реакторов для подводных лодок.
Молодой, некогда красивый высокий темноволосый парень по имени Дмитрий сидел за одним крае стола, а его лучший друг и коллега сидел напротив. Друга звали Артуром, он был чуть полноват, не высок, с короткой стрижкой…
– После того, как из реактора вытекла эта желтая муть, мне пришлось по ней пройтись, чтобы выйти из цеха, – рассказывал в это время Дмитрий с рюмкой водки в одной руке, и марлевой тряпкой в другой.
Что у Димы, что у Артура стояли тарелки с солеными огурцами и стаканы с лимонадом. К закуске, никто из них, пока, еще не притрагивался.
В этом закрытом помещении, кроме них двоих находился еще и солдат в УЗК. Он играл роль официанта, меняясь со сменщиком раз в час.
Артур с Димой выпили по рюмке. Солдат их тут же наполнил.
– Ну и вот, – продолжил Дима, вытерев тряпкой со стола слизь, которая струилась с его лица. – Чувствительность я потерял в момент. Как сказали врачи, радиация заразила даже кости. Через сутки я просто превращусь в лужицу поноса, – Дима хмыкнул, и проглотил вторую рюмку. Его щеки оползли вниз, отчего он стал похожим на бульдога.