Он указал на пещеру, а ошеломленный Сергей, казалось, одними губами прошептал:
– Откуда ты знаешь, что это молодая женщина?
– Так вот этот знак… – араб провел рукой по пыльному камню ладонью и только теперь изумленному взгляду Сергея предстал целый ряд почти стертых от времени знаков. Иероглифы были написаны красной краской. И были едва заметны.
– Ух, ты! Здорово! – Сергей обрадовался, как мальчишка, глаза его заблестели, наполнились восторгом, и таким, что скрыть это было невозможно. Да он и не пытался скрывать – всё это было так интересно! Действительно, интересно!
– Что там написано?!
Хамиду понравилась столь скорая перемена в друге, и он с радостью бросился делиться своими догадками.
– Во-первых, иероглифы написаны красным!
– И?
– Красный цвет – цвет проклятий!
– А…
– Вот этот знак – сидящая женщина – означает…, а… естественно, означает «женщину». А вот этот подобие вашей маковки церкви, «нефер» и говорит, что она была «красива». А этот знак читается: «кеми», и переводится, как «черный», но, как я понимаю, здесь он обозначает «Египет». Дальше идут несколько иероглифов, которых я пока не знаю, они раньше мне не встречались, но вот последние, – он задумался. – этот знак: «Бен», обозначает «дочь», а второй…, второй похож на слово «проклятие»! Этот обозначает иероглиф «отец» и картуш Рамсеса второго: «Усер-Маат-Ра». И мы почти можем прочитать: «Красавица… дочь… Кеми, то есть Египта…, или нет, как-то не так…. Дочь… Кеми – красавица… проклята отцом Рамсесом вторым!».
– Точно! Я знаю этот картуш, – вновь перебил его Сергей, обрадованный тем, что увидел знакомые знаки.
Хамид снисходительно улыбнулся, немного надо иметь ума, чтобы узнать картуш Рамсеса Великого – самый распространенный во всём Египте!
– А имя? Ее имя есть? – Сергей, поправляя очки, вглядывался в иероглифы, словно он мог что-то в них понять. – И что ты здесь видишь? Здесь же почти ничего не видно!
– Нет, имени нет! Или… смотри, ты прав, иероглифы нанесены так, что их фактически не видно, и я думаю, это сделано специально!
– Зачем?
– Видишь ли, Рамсес отправил свою дочь в царство Осириса без погребения, без имени, тайно, явно желая, чтобы она никогда не достигла бы полей Истины или, как они ещё говорили Дуата, и чтобы её душа вечно скиталась между мирами и страдала! Он проклял собственную дочь, а посему приготовил ей страшную смерть – оставив без имени и должных инструкций. Я не удивлюсь, если окажется, что она была замурована здесь живой!