Краузе посадил дочь на холодный камень и, приняв у служителя ордена какой-то флакон, протянул его Марте. Она выпила содержимое, чуть сморщив носик, а затем запрокинула назад голову и легла на камень. В эту же минуту синее людское море ожило и стало повторять вслед за главным жрецом какой-то нелепый речитатив на староименском. Смысл его Гилу был предельно ясен, жрецы просили Алрода принять их жертву – девственную кровь, чистоту благородной девы – то за чем охотилась Амидат.
Смысл этого ритуала стал доходить до сталкера, как только выпитое девушкой зелье подействовало, и она стала извиваться на камне змеёй, воздевая руки к обступившей её толпе и моля об удовлетворении её искусственной похоти.
Младенческий мор и смерти всех последних людей, которых он видел в астрале вдруг стали для Гила не просто смертями, а неким откупом, платой. Не только Алрод, но и Амидат собирала чистые души. И если действия замурованной в склепе Амидат сталкеру были понятны, то вот зачем они понадобились их милостивому Алроду, который предписывал девам хранить непорочность, сталкер мог только догадываться.
«Неужто хотел избавиться ото всех чистых существ, чтобы сестричке некого было прибирать к рукам? – подумал он, когда зал оглушил стон благородной Марты Краузе.
Кто был первым «причастившимся» Гил не видел, он не имел ни малейшего желания принимать участия в этом балагане, он пробирался сквозь возбуждённо поющую гимн Алрода толпу, пробирался в сторону скрытой в стене двери – хотел спрятаться в своей келье. Гил не стесняясь распихивал локтями людей, а возбуждённая толпа сторонилась, не обращала внимания на его бестактность. Но вот он врезался в фигуру, которая никак не хотела пропускать его.
– Да, отойдите же! – гавкнул он, и тогда стоящий перед ним человек чуть приподнял капюшон.
42. Глава 41
Сначала Гил остолбенел, потом всё его тело окатило наркотической волной эйфории и уж только после этого он испугался. А как не испугаться, если его драгоценную, обожаемую Марлену занесло в этот гадюшник, да ещё в разгар самого что ни на есть беспредела.
Он представил на месте Марты свою возлюбленную и чуть было не умер от остановки сердца. Схватил её за руку и потащил в обратную сторону – к передвижной коробке, которая могла поднять их на ярус выше. Он хотел немедленно вывести Марлену из замка, но она заартачилась, сказав, что не одна здесь и если он не станет привлекать к ним внимания, то она вполне сможет раствориться в толпе и сделать то, зачем пришла сюда.