Поймете ли, когда станете, даст бог, старше, сколько они в суровое свое время для вас сделали?! На первый взгляд малозаметного. На самом деле – как воздух для Отечества необходимого. Сделали, оставаясь сами в тени успеха. А это ведь тоже непростое умение. Не исключаю, самой высокой человеческой пробы.
В моем дипломе журналиста в графе «профессия» обозначено: литературный работник. Сокращенно – «литраб».
Многосложное это, но счастливое рабство заставило меня в свой час помогать знаменитому конструктору-оружейнику Михаилу Тимофеевичу Калашникову, который в лихие девяностые трудился над своими мемуарами «От чужого порога до Спасских ворот». Мне выпало стать, по сути дела, биографом удалого циркового наездника, народного артиста СССР Ирбека Кантемирова, долгие годы возглавлявшего всемирно известную группу джигитов «Алибек». Не однажды приходилось писать о легендарном рукопашном поединщике Федоре Емельяненко, но и общаться с Мастером, общепризнанным учителем рукопашки Алексеем Алексеевичем Кадочниковым. Довелось близко видеть и знать многих известных соотечественников, прошедших испытание «медными трубами» громкой славы в самом ее зените. Это и космический генерал А.А. Леонов, и легендарный генерал – охранитель народа российского И.Ф.Шилов. И, может быть, как раз оттого-то мне щемяще понятен и дорог коллективный снимок, хранящийся в архиве Бориса Рогатина: чемпионская сборная СССР по хоккею 70-х годов. Та самая ставшая чуть ли не мифической «Красная машина».
На снимке, по обе стороны команды, два человека не в красной спортивной форме с гербом Союза на груди – в цивильных костюмах. Старший тренер Анатолий Владимирович Тарасов, чуть ли не главный тогда в стране исповедник «неволи и величия». И – партийный чиновник Борис Николаевич Рогатин… «Сбоку припека»?
Кому-кому, а мне в силу разных обстоятельств лучше других известно: уж нет!
Иногда мне сдается: примером своей безграничной преданности богатырству Матери-России он и меня сделал в определенном смысле «спортивным» писателем. Твердо внушив, что слова «спорт» и «порядочность», «спорт» и «достоинство», «спорт» и «честь» – неразделимы.
После я напишу свою «Красную машину», в которой он станет одним из главных действующих лиц. Удивлюсь потом и обрадуюсь, когда один из моих старых товарищей, Анатолий Пренко, живущий на юге и никогда с Рогатиным не встречавшийся, чуткий и глубокий писатель, отметит в пылкой своей рецензии как удачу именно его «светлый образ». «В Борисе Рогатине он (автор «Красной машины». – Г. Н.) восхищается удивительно русской чертой: радоваться чужому успеху».