Джинн смерил взглядом незнакомца. В один момент ему стало ясно, что к чему. Этот парень может и действительно знал её родных, но приметил Аданнаю именно на том празднике, который он сам тогда устроил и на котором собственно, так ярко засветилась красавица. Если бы он пришел на день раньше, то опередил этого незваного гостя, как и в первый свой визит, но сейчас он совершенно точно опоздал. Ну что ж всегда можно все исправить, просто вернув время назад. И тут к нему подошла она. Лицо её было мокрым и она счастливо улыбнулась, не сдержав новый поток слез.
– Да ты прямо светишься, – констатировал бесцветно Джинн.
– О Мираддин, если бы ты разделил со мной это счастье, ты бы засветился тоже, – ответила она, и Джинн застыл на месте, не отводя от неё хмурого взгляда, – благослови меня. – Попросила она. И её голос был больше похож на скрытый приказ.
Она все знала. Знала, что он к ней чувствовал, и по этому, требовала благословения именно от него. И пусть её знания на этом ограничивались, но в случае благословения при теперешних обстоятельствах, он не мог бы его нарушить. В наказание за это он бы не горел в гиене огненной, Иблис сделал все так, что случилось бы то,чего он боялся больше всего. Вернуться назад в лампу.
– Благослови, – уже настойчивее повторила она. Мираддин в любой другой ситуации нарушил бы это благословение. Наврал. Убил кого-нибудь, но сейчас он этого сделать не мог. До поста остался всего день. И вот, он должен попрощаться с ней раз и навсегда. Аданная хотела повторить и в третий раз, но на её голову опустилась его ладонь.
– Бисмилла… – сказал Мираддин быстрее, чем успел подумать, как следует. Этот момент напомнил ему те дни, когда мулла резал скотину, произнося эти слова «Бисмиллахи Рахмани Рахим», тем самым принося жертву Аллаху. Как бы мусульмане не пытались превознести свою веру, от «поганых» язычников отличались не особо.
Ну, вот и все. Аданная сверкнула счастливой улыбкой в благодарность, и ушла с кем-то говорить. Джинн так и стоял. Он как будто потерял её ещё раз. В душе все сжалось. Захотелось зарычать. Разнести здесь все. Выломать к дьяволу всю эту систему. Просто похитить её как много раз похищал женщин, что единогласно влюблялись в него за одну ночь. В эту прекрасную минуту к нему подошел радостный Мурат. Так его звали. Его доброжелательность ослепляла все и вся.