Анатолий живо выпрямился, обежал машину, и устроился на заднем сиденье около Татьяны. Люся расположилась рядом с водителем. Шлем она сняла. Под ним прятался мальчишеский упрямый ежик.
Она провела ладонью по голове. Заметив взгляд Татьяны, засмеялась:
– Смешно? Зато не жарко! Мы ведь весь световой день в поле. Спешим! А то вдруг дожди зарядят, зальет раскопы водой.
– Тьфу на тебя! – махнул рукой Анатолий. – Язык у тебя, Людмила, как помело. Наговоришь тут: дожди… зальет…
– Обижаете, командир! – надулась девушка. – Я ведь о деле болею!
– Ты, Люсь, на грубость нарываешься. Еще раз о дожде вспомнишь, уши оторву!
Анатолий показал ей внушительный кулак. Люся смерила его негодующим взглядом, фыркнула и отвернулась.
Татьяна про себя подивилась подобной манере общения руководителя и ассистента. Но Анатолий поспешил разъяснить ситуацию.
– Люська – моя племянница. Дочь старшей сестры. Кандидатскую пишет, а по жизни пацан пацаном.
– А ты – не руководитель, а узурпатор, – парировала Люся и бросила через плечо: – Это он перед гостями – пушистый зайчик. А с аспирантами – серый волчище. Вкалываем, как рабы на плантациях. Как только солнышко взошло – подъем. Быстрый завтрак, кайла в руки – и пошел! И так каждый день: от рассвета до заката!
– Орешек знаний тверд, но мы не привыкли отступать, – ухмыльнулся Анатолий. – Нам расколоть его помогут кайла и аспирантов рать! – И похлопал племянницу по плечу. – Ты знала, какую профессию выбирала. Чего жалуешься? Таня ведь не ревизор из Академии наук.
– На тебя бесполезно жаловаться! – снова фыркнула Люся.
Борис покосился на нее.
– Что-то не похоже на тебя, Людмила? Чего с утра ополчилась на Толика?
– Раиса вчера звонила, – буркнула Людмила. – Мозги снесла…
– Что опять?
Татьяна почувствовала, как напрягся Анатолий.
– Говорит, до пяти лет ей грозит. Просит, чтоб забрали заявление.
– Как она это себе представляет? – лицо Анатолия вмиг изменилось. – Разве она у меня украла?
Радостное оживление словно стерли ластиком. Он нахмурился.
– Нужно было думать, когда лезла в музейные запасники, как в свой карман. Теперь пусть отвечает по закону.
– Она говорит, что это повод отнять у нее сына, – тихо сказала Люся.
– Глупости! – Анатолий покраснел от негодования. – Она не думала о сыне, когда пошла на преступление. Если ее осудят, естественно, я заберу сына к себе.