На сестер она никогда не обращала особого внимания. Впрочем, ее
вниманием никто не мог похвастать. Она жила одна, принимая только
клиентов, и, насколько знали соседи, не имела ни друзей, ни
родственников.
– Перестань! – так же тихо откликнулась Милена. – Мне кажется,
она просто очень несчастный человек.
Они замолчали, проходя мимо женщины. Но та вдруг повернулась и в
упор уставилась на них своими мрачно сияющими глазами. Мирослава
невольно передернула плечами, а Милена улыбнулась женщине, хотя и
по ее спине пробежали мурашки.
– Как вас зовут? – резко спросила женщина.
Милена не успела ответить, как сестра шагнула вперед:
– А вам зачем?
– Надо, раз спрашиваю.
– Имена не называют первым встречным.
Губы женщины дрогнули в усмешке:
– Сглаза боишься? Так его и без имени навести можно.
– Я – Милена, – на этот раз Милена опередила сестру.
Темные глаза взглянули на нее и чуть потеплели. Взгляд же
Мирославы стал сердитым.
– Зачем сказала? – прошипела она.
– Ми-ле-на, – нараспев произнесла женщина. – Хорошее имя – и
мягкое, и твердое. Тебе подходит.
Мирослава потянула сестру к двери подъезда, но та как
завороженная смотрела на женщину.
– Меня зовут Тамилой. Наши имена различаются всего двумя
буквами.
– Она не похожа на вас, – вырвалось у Мирославы.
– Откуда ты знаешь? – вновь усмехнулась женщина и перевела
взгляд на Милену. – Будь осторожна, девочка.
– Почему?
– Просто будь осторожна. Держись подальше от воды.
Казалось, Тамила потеряла к ним всякий интерес и, уже не
оглядываясь, пошла прочь. Сестры ошарашенно проследили за ней
взглядами.
***
– Что это было?
Сестры не обменялись ни словом о произошедшем. Весь вечер: за
ужином, делая домашнее задание – они говорили обо всем, кроме
этого. И лишь когда обе уже улеглись в постель и выключили свет,
Мирослава задала терзающий ее вопрос. Милена мгновенно поняла, о
чем спрашивает сестра, и призналась:
– Я постоянно об этом думаю. Кто она такая? Почему вдруг
заговорила с нами?
В спальне повисла тишина. В незанавешенное шторами окно лился
ослепительно яркий свет почти полной луны. Из ее серебристого
сияния в комнате выткался невесомый лунный туман, и в нем сверкали
мрачные глаза Тамилы.
– Я спросила у мамы про нее, – нарушила тишину Милена. – Она
ничего почти про нее не знает. Приехала лет десять назад, и с тех
пор только обросла загадками, но понятней никому не стала.