Потом случилась Октябрьская революция. Несколько лет завод не работал. Но во времена ленинского НЭПа его восстановили какие-то ушлые кооператоры. Восстановили, запустили и стали обеспечивать ближайшие советские стройки качественным и не дорогим кирпичом. Но это, увы, продолжалось недолго. В России, как и заведено, вовсю задули новые политические ветра и НЭП – как ошибочное и вредоносное явление – отменили. В 1934-ом году завод вновь закрыли, ушлых кооператоров успешно разоблачили, осудили и расстреляли, а ещё через пару-тройку лет в пустующих заводских помещениях организовали что-то вроде секретно-опорного пункта НКВД. Звуки ружейных выстрелов – и одиночные, и залпами – долетали с той стороны с пугающей регулярностью. Опять по округе поползли пугающие слухи о Привидениях и Призраках, разгуливающих звёздными ночами по берегам пруда. Говорили даже о вурдалаках и оборотнях с волчьими и медвежьими головами. Может, байка. Может, нет…
В послевоенные годы завод отстроили заново. Он и сейчас успешно работает, правда, уже в приватизированном виде. Выпускает кирпич, тротуарную плитку и массивные бетонные урны, которыми заставлены все современные улицы, переулки и проспекты Фрунзенского района.
«И долгие годы всё было тихо, спокойно и благостно. Так нет же, опять началась всякая беспокойная хрень», – покидая родимое отделение, рассуждал про себя Пашка. – «Пруд-то, он овальный, вытянутый в длину. На одном овальном берегу располагается заводская территория. Там всё в полном порядке. Нелегалы из Средней Азии живут-трудятся? Так это, извините, не наше дело. На такой случай существует ФМС, Федеральная Миграционная Служба, то бишь… А на берегу противоположном имеет место быть многолетний заброшенный пустырь. Собираются там, весь год напролёт, не пойми и кто. В том смысле, что все подряд. Люди в годах ловят в пруду рыбу, режутся в карты и бухают. Молодёжь жарит шашлыки, слушает магнитофонную музыку и играет на гитарах. Знаковое место для каждого коренного купчинца – пруд Кирпичного завода. И зимой там здорово: подлёдная рыбалка, снежные крепости, снеговики, коньки, хоккей, прочее. Я и сам с Александрой, учась в выпускном классе средней школы, познакомился возле одного из тамошних зимних костров. Хорошие были времена… Берег пруда душевно захламлён различным бытовым мусором? Дно завалено пустыми бутылками и консервными банками? Что есть, то есть, глупо отрицать. Но это и поправить можно. Типа – прибраться. Было бы желание. Зато обстановка на пустыре всегда была приятельской и доброжелательной. Не считая, конечно, локальных драк. Но мирной была, без пошлости и скотства, честное слово. А сейчас? Э-х-х, непруха…».