– Молодец, конечно. Одобряю, – почему-то загрустил генерал-лейтенант. – Правильное решение. Выстраданное такое и вдумчивое… Российская литература? Ну, её в баню турецкую. Как и сельское хозяйство, и фундаментальную науку, и самолётостроение, и геологию. Нынче мы – всей могучей страной – капитализмом всерьёз занимаемся. Не до пошлых и сентиментальных глупостей… Эй, молодёжь! Что это вы приумолкли? Непорядок, однако… Горько! Горько! Горько! Раз! Два! Три…
Зазвучала музыка. Это известная музыкальная группа «Биллис бенд», вспомнив о корнях, почтила периферийное Купчино своим визитом. То бишь, почтила вниманием Пашку Сомова, который когда-то, будучи ещё старшим милицейским лейтенантом, гонял эту хулиганистую шантрапу, наставляя на путь истинный и оберегая от тюряги.
Рыжик выдал навороченное гитарное соло, Миша Жидков поднёс мундштук саксофона к губам, а Билли Новик, нещадно терзая сильными пальцами толстые струны контрабаса, затянул:
Февраль,
Такие грустные дела…
Насквозь,
Она всегда – насквозь права…
Я – гость.
Я, всё же, только – гость.
Мы – врозь…
Мы – врозь.
И хитрый ветер перемен…
Метёт – одна знакомая метель…
Постель.
И снегопада только шаль.
Февраль…
Слышна.
Пурги мелодия в ночи…
Давай.
Давай, немного помолчим.
О Вечном – нам поёт пурга.
Едва…
Февраль.
И карандашик на стекле,
Рисует.
Имя той, что вдалеке.
Рисует…
На лице – вуаль.
Февраль…
Рисует – на лице – вуаль…
Февраль…
Песенка закончилась, отзвучали вежливые аплодисменты, подвыпившие гости вспомнили о богато-накрытом столе.
– Чего это Билли торопится? – принялся – сквозь вилочный «бряк» – по-стариковски ворчать генерал-лейтенант Тургаев. – Январь на дворе, а он, бродяга задумчивый, поёт про февраль. Вся молодёжь нынешняя такая, сплошные торопыги и гонщики. Всё-то им хочется заиметь по-быстрому. Пожирней, погуще, послаще и, желательно, на халяву. Песенка, впрочем, славная. Хотя и грустная… Ага, новые гости пожаловали. Приметная парочка, ничего не скажешь.
От входных дверей, сжимая в руках цветочные букеты и картонные коробки, шагали двое мужчин. Один – высокий и поджарый, в светло-синих джинсах и кожаной потрёпанной куртке. Второй – низенький и пузатый, облачённый в шикарный офисный костюм, с вызывающе-цветастым галстуком на короткой жирной шее.
– Бастарды заявились, – с аппетитом уплетая свежайшую бастурму, сообщил Тургаев. – Куда же без них?