Консервная банка, за рулём которой я сидел, каким-то чудом продолжала ещё двигаться, хотя по всем законам механики и здравого смысла эта груда металлолома давно уже должна была рассыпаться в прах. В любом случае, это её последняя поездка. Всё, откаталась.
Как бы эта поездка не оказалась последней для меня. Мне-то помирать пока ещё рано.
– Держись, майор! Мы ещё повоюем! – заорал я с непонятно откуда взявшимся задором.
Я выбрал момент и снова нырнул с главной трассы в какой-то проулок. А потом минут десять гонял по тёмным извилистым улочкам, подворотням и проходным дворам.
Хватит, конец пути. Я резко дал по тормозам.
– Всё, майор, приехали.
Быстро окинул взглядом окрестности. Справа высилась коробка трёхэтажного заброшенного дома с пустыми глазницами окон, слева зияла пропасть котлована – след когда-то начатой да так и не завершённой стройки, а впереди смутно маячила группа голых деревьев. И жуткая темень вокруг, хоть глаз коли. Фонари все побиты, свет из окон жилых домов сюда не доходит. Как раз то, что надо. И что очень важно, вокруг ни души.
– Слышь, майор, приехали. Кажется, оторвались.
Он не отвечал. Холодок тревоги пополз мне куда-то под куртку.
– Майор, ты в порядке?
Я чиркнул зажигалкой и поднёс огонёк к самому лицу моего пассажира.
Он был неподвижен, глаза закрыты, голова свесилась набок. Никаких признаков жизни. Вот чёрт! Они всё-таки достали его. В самый последний момент, как раз когда мне удалось оторваться от них. Что ж, не повезло бедняге. Увы. И хотя он был причиной всех моих бед в этот вечер, мне было искренне его жаль. По крайней мере, сейчас мне лучше, чем ему. Я как-никак жив, а вот он… Покойся с миром, майор ФСБ Куценко.
Его безжизненные руки продолжали сжимать красную папку. Я попытался аккуратно вытащить её, но безуспешно: его хватка оказалась железной. Я перестал церемониться и потянул сильнее. И тут…
Майор шевельнулся и застонал. Я невольно отпрянул назад.
– Жив! – осенило меня.
Я снова чиркнул зажигалкой – и в слабом отблеске крохотного язычка пламени увидел, как блеснули его глаза. Он смотрел на меня.
– Извини, друг, – прошептал он. – Я подставил тебя…
– Помолчи, – я придал своему голосу побольше строгости. – Я сейчас «скорую» вызову. Ты, главное, потерпи.
– Никакой «скорой», – с неожиданной силой отрезал он. – Поздно… я знаю… и ты знаешь… ты был там, на той войне…