Время стёрло события минувших лет, а потому никто не ведал, как
и почему всё это происходит, но все уже давно привыкли, даже
сотворили из прибытия Иных настоящее зрелище, для страждущих
народных масс.
Всё это терзало мне душу и не давало до конца смириться с
происходящим! Я не хотел стать причиной боли и страданий хрупкого
иномирного существа, у которого волей судьбы отняли всё, чем оно
дорожило до сей минуты, да к тому же ещё и заставили выйти замуж.
Хорошо, если до момента «солнцестояния», (а это именно тот день,
когда просители принимали невест), девушка, или женщина иного мира
ещё не встретила любимого, не обзавелась супругом, или по счастью
была сиротой, о которой некому горевать и которой не за что
цепляться, тогда переход и привыкание были не столь болезненными.
Но в основном были те, у кого в ином мире оставались семьи,
любимые, родные, из памяти которых они вырывались с корнем.
В пору юности я, в отличие от моих друзей по академии, тоже
отпрысков знати, не хотел быть причиной подобного! Не хотел! Не
мог! Не верил, что девушка, прошедшая подобные испытания, способна
простить, а тем боле полюбить того, кто стал этому причиной. Хотя в
манускриптах богини и было прописано чёрным по белому, что она лишь
соединяет в пары истинные души, волей проведения, за провинности
наших предков, попавшие в разные миры. Не хотел, но…
Это был мой мир. Мир оборотней! Мир высших родов и простого
люда, у которого, к слову сказать, с рождением детей от
соплеменников всё было в порядке. Мира, который имел свои жестокие,
но во многом справедливые законы, мира которым мне, как наследнику
высшего рода, предстояло однажды править. И с воспитанием и упрямым
забиванием в подкорку норм и правил втекало и понимание того, что
иначе не выжить, не продлить род, не обуздать хаос.
Но это не единственная причина, по которой слово женитьба
скрежетало на зубах песком. Второй являлось некогда разбитое
сердце…
И я тянул. Тянул, как мог, в надежде, что, когда подрастёт
Дартин, я смогу уйти в тень и не вынимать из чужого мира Иную, как
не прискорбно звучит, чужую женщину. Проживу жизнь без детей, но не
заберу их у кого-то другого. Ведь высшие лорды, альфы своих стай,
предпочитали не совершать обряд для своих сыновей рано, когда им
было тридцать, ибо тогда их невесте было бы от двадцати до тридцати
(канон Богини о разнице не более чем в десять лет был нерушим), а
подождать, чтобы та обзавелась детьми и привела в наш мир новую
чистую кровь, смешение с которой в браке с другими родами, давало
потомству, новые силы и способности, порой даже магические.