– Прости! – пугается Эдик и отскакивает, прячась за букетом, как за щитом.
– Ерунда! – морщусь я. На самом деле больно, но виду не подаю. – Проходи. Я пирог испекла. С творогом!
Эдик отрицательно качает головой.
– Я на секунду. Просто захотел тебя увидеть… Мне сказать кое-что нужно.
Он произносит это так мрачно, что у меня сердце проваливается в пятки.
Кажется, дело куда серьезнее, чем я думала.
Неужели это все же… конец? Эдик пришел сказать, что нам не по пути? Что я красивая девушка и отличный товарищ, но мы слишком разные? Как заявил Вова, как Костя до него… Но с теми я рассталась без сожалений. Если же Эдик осознал, что больше не потянет мою эксцентричность и устал от моего умения мыслить нестандартно – мое сердце будет разбито.
Но я не собираюсь оттягивать неизбежное.
– Что? Да говори уже!
– Я не смогу пойти с тобой на «Крейзи кон», – выдает Эдик скорбным голосом.
Выдыхаю. Ну елки-палки, всего-то!
Нет! Не всего-то!
Меня обжигает горчайшая обида.
На фестиваль гик-культуры и современных развлечений мы договорились пойти два месяца назад. Я предвкушала это событие. Приготовила для себя и Эдика изумительные костюмы. Они наверняка взяли бы первый приз. Но только в паре, потому что это костюмы Шрека и Фионы!
А тут – на тебе! Опять! В последние недели Эдик часто отменял наши свидания, задерживался на работе.
Все из-за его босса, будь он неладен!
Уверена: в этот раз тоже босс виноват. Родион Романович, деспот и первостатейный гад с причудами, которых хватило бы на целый дурдом!
Все начальники – гады. Это их естественное состояние. Если шеф добряк, это еще хуже. Мимикрирующий хищник самый опасный. Тигр прячется в кустах, а добренький начальник скрывает свою сволочную натуру до поры до времени.
Но Эдик тоже хорош! Слова шефу поперек сказать не смеет. Как холоп безмолвный!
Мое разочарование так сильно, что хочется плакать. Я столько запланировала, приготовила номер для выступления, и все впустую! Мне физически больно, когда мои задумки идут прахом.
– Эдик, ну как так-то! – восклицаю горестно и всхлипываю. – Ну почему опять не можешь?!
– Танюша, ты только не плачь! – пугается он. К чему Эдик так и не привык за год, так это к тому, что я могу разреветься по пустячному поводу. И так же легко рассмеяться через минуту.
В этот раз повод вовсе не пустячный. Однако я нечеловеческим усилием сдерживаю рыдания.