Он посмотрел на нас. Вздохнул. Подумал. Не стал выгонять.
Показал какие-то фотокарточки. Вынутые из папки на столе.
— Вот с этими людьми ваш не встречался в последнее время?
Ну конечно. Следствие, как всегда, ушло не в ту степь. Они
думают, убийство связано с работой Токарева. А это не так.
Светлана покачала головой.
— Нет, не видела. Ни разу.
Голос у нее приятный. Мелодичный. Как колокольчик. Но я не мог
удержаться. Шалыгин закончил разговор. Он только хотел показать
фото. И все. А мне надо было узнать больше.
— Скажите, Светлана Андреевна, — спросил я сзади. — А вы слышали
про клад? И про призрака?
Шалыгин с неудовольствием посмотрел на меня. Как будто я
спросил, сколько мужчин было в ее жизни. Но сама Токарева
обернулась и ответила:
— Да, были такие слухи. Но я не продавала им особого значения.
Мало ли что болтают.
Все верно. Говорит правду. Ни изменений голосовых модуляций. Ни
напряжения мышц. Тела и лица. Никаких отличий от того положения,
когда она смотрела фотокарточки.
— А от кого вы их услышали впервые? — продолжал расспрашивать я.
— От мужа, наверное? Но он сказал, от кого их услышал? От
соседки?
Светлана покачала головой.
— Нет, от Хруничева. Когда тот показывал дом. А вы что, думаете,
тут действительно замешаны привидения?
Юра беспокойно шевелился во время этого разговора. Что это с
ним? Будто заработал аллергию на слово «призрак».
— Нет, мы просто хотим выяснить все обстоятельства, — ответил
я.
И прекратил расспросы. Потому что Шалыгин опять начал
нервничать. Я заметил, у него есть характерный жест. Он
приглаживает волосы.
Хотя нет, почему бы не спросить. Момент удобный. Дама
успокоилась. Можно подловить.
— Светлана, это вы убили своего мужа? — спросил я.
Женщина удивленно вскинула на меня большие глаза. Искренне
удивилась. И огорчилась. Нет, это не она. Она горюет. И сожалеет об
утрате.
— Вы в своем уме, молодой человек? Да как вы посмели?
Капитан тоже разозлился.
— Так, Элинский, забирай своего дружку и выметайтесь отсюда.
Чтобы я вас больше не видел!
Я поднялся и кивнул Юре. Действительно, что-то мы здесь
задержались.
— Понял, Анатолий Палыч. Уходим. Как в море корабли.
И мы вылетели из кабинета. На выходе из отдела я спросил у
Юры:
— Ну, чего ты молчишь, как краб? Чего там случилось? У
Токарева?
Юра молчал. Потер шишку.