В этот раз всё действо заняло около сорока минут, по итогу
которых, к своему удивлению, я чувствовал себя не совсем уж
обессиленным. Во всяком случае, коленки не дрожали, как и у моего
пациента, который сейчас стоял передо нами с Шумским-старшим на
своих двоих.
— Можешь пройтись, — предложил я парню, в глазах которого всё
ещё таилось сомнение.
Тот сделал один шаг, второй. Посмотрел в нашу сторону, переводя
взгляд с одного на другого.
— Нога не болит, — удивлённо сказал он и, сделав ещё несколько
шагов, радостно добавил. — Блин, бать, я хожу, как раньше!
— Ты это, Витька, не блинкай, хорошо ещё мать тебя не слышит, —
каким-то странным голосом произнёс Владимир Борисович.
Секунду спустя я понял, что это просто спазм сжимает его связки,
но внешне подполковник ничем своих чувств не выражал. Вот же
выдержка!
Десять минут спустя мы с Шумским-старшим сидели на кухне. Он пил
чай с ватрушками, а я уминал тушёную с луком говядину, и всё никак
не мог наесться. Подполковник только дивился, глядя, как я уминаю,
почти не разжёвывая, куски мяса. Только когда я наконец отвалился
на спинку стула, поглаживая раздувшийся живот, Владимир Борисович,
глядя на меня с едва скрываемой счастливой улыбкой, выдал:
— Ну вы, Арсений Ильич, просто волшебник!
— Я не волшебник, я ещё только учусь, — ответил я фразой ученика
феи из фильма про Золушку.
— Ну-ну, не прибедняйтесь, — его улыбка стала шире. — То, что вы
сейчас сделали с ногой моего сына, кроме как чудом и не назовёшь.
Давайте я вам чайку налью. Кстати, ватрушки изумительные, от
местной поварихи Варвары Петровны.
— А сама она где?
— Хотите лично поблагодарить? Не получится, я её отправил
восвояси, пока вы ногу Виктору лечили.
— А что это вообще за контора? И народу нет… Ах да, сегодня же
воскресенье!
— Народу нет, потому что эта организация года три как закрылась.
Мы используем это здание, скажем так, для своих нужд.
Я сделал глоток горячего чая, проглотив остатки ватрушки. Уф-ф,
хорошо-то как!
— Так что, Владимир Борисович, когда я смогу уже домой
отправляться? Так сказать, с чувством выполненного долга.
— Да вот прямо сейчас и поедете. Только надо подписать пару
бумаг. Извините, но формальность. О неразглашении.
— А я уж думал, о сотрудничестве, — слегка съязвил я.
— Это пока рановато. Впрочем, если есть желание…