В этот момент я вышел из ступора. Бросился на качка, пытаясь
выхватить у него пистолет, но враг держал оружие крепко. Ладно!..
Нанёс хороший удар рядом с кадыком, но шея придурка была мощной.
Тот вывернулся, попытался распрямиться, но тут же получил ещё один
удар в висок. Его лицо покрылось кровью, – лопнула бровь. Я не
останавливался. Убью паскуду! Продолжал бить его изо всех сил.
Сзади подскочил нарик. Я лягнул его ногой между ног, наверное,
попал, тот куда-то делся. Лицо накаченной мрази постепенно
превращалось в одутловатый мешок с говном.
Я избивал его до тех пор, пока не услышал выстрел. И лишь
этот выстрел меня остановил. Во всём теле появилась какая-то
слабость. Руки повисли, в глазах потемнело. Но я отлично соображал,
и, как мне казалось, был полон сил. Снова ринулся на него, но
почему-то упал. Что же происходит?.. Откуда такая слабость? Руки не
слушаются, в голове шумит.
Кричит Лия. Визжит шестилетняя Иала. Орут нарики. И сквозь
шум в ушах мне послышался обрывок фразы, который меня
насторожил:
–… они свидетели…
Хоть состояние моё было не из лучших, но мозг работал чётко.
То, что я услышал, сразу – за мгновение – собралось в логическую
цепочку рассуждений: Оля мертва, им не нужны свидетели, они хотят
скрыться с места преступления, свидетелей нужно
уничтожить.
Этого нельзя допустить!
Я рывком поднялся на ноги. Боль прожгла всё тело. (Куда же я
ранен?) Попытался осмотреться. Перед глазами плывёт, вижу всё, как
в тумане. Вот-вот упаду… Медлить нельзя! Но, что делать? Куда
делись все?
Шум на кухне. Они там!
Снова завизжала Иала, но тут же стала мычать, как будто бы
ей зажали рот. Также, «мычала» и Лия. В кухне… они в
кухне.
Шатаясь, я бросился вперёд. «Бросился» – не совсем то слово:
я чувствовал, что несусь на всех пара́х, но на самом деле еле
тащился, меня кидало из стороны в сторону. Но я всё же дошёл.
Обернулся на шум и какую-то возню в дальнем конце кухни. Под тёмным
окном копошились мрази: они что-то делали с моей женой и дочкой.
Качок стоял спиной ко мне, его друзья усиленно работали. Только
теперь стало понятно, что они связывают мою жену и дочку.
Краем глаза я заметил кухонный нож, лежащий на разделочной
доске. Схватил его и не задумываясь ринулся вперёд. Качок обернулся
как раз в тот момент, когда в его ключицу вонзилось лезвие. Он
взревел. Испуганные нарики бросили свою работу и на миг застыли,
смотря ошалелыми глазами на своего «начальника». Тот орал, корчась
под действием моего ножа, которое вращалось в глубокой ране. Нож
был погружён по самую рукоятку.