Уставшие ноги волочили меня дальше. Так провёл я ещё некоторое
время, прежде чем одна из посеревших вывесок не направила мои стопы
в одно маленькое, но очень нужное для меня заведение.
Дело в том, что моя одежда из щегольской очень быстро
превратилась в полубомжатскую. Удивительно, насколько быстро любая
одежда может выйти из строя! Куртка порвана, рубашка порвана, штаны
разорвались в самом интересном месте! А тут – швейная мастерская!
Вот туда-то мне и нужно. С одной стороны, есть, где скоротать
время, а с другой – есть возможность привести одежду в более
надлежащий вид, ведь я всё же твёрдо решил улететь отсюда. Зачем –
не знаю. Но решил. А в таких лохмотьях в лайнер меня просто не
пустят.
Маленькая старушка покосилась на меня с недоверием, мол,
припёрся бомж какой-то. Но, когда я объяснил, что на меня напали
грабители и мне пришлось улепётывать от них по всяким буеракам, она
немного подобрела и даже стала ласковей. Оглядев меня со всех
сторон, отметила, что одежда, конечно, в плачевном состоянии, но
исправить это можно. «Но сперва, - сказала она, - нужно всё это
выстирать». За дополнительную плату она отнесёт одежду своей
невестке, которая всё постирает, высушит и выгладит, и только после
этого старушка займётся ремонтом.
Все мои вещи остались в отельчике, откуда я так неожиданно дал
дёру; при мне же были только бумажные деньги, финансовый чип, билет
на лайнер и пассворд – эти вещи я никогда не выкладывал из
карманов, даже во время сна. Да! Я спал в куртке! Мания
преследования – очень дотошная штука!
Старушка, улыбнувшись, отправила меня в малюсенькую комнатку,
где я должен был раздеться; поняла, что идти мне особо некуда и
сменной одежды нет; сказала, что здесь мне предстоит провести
несколько часов, пока всё постирается и зашьётся. Указала на
кресло. Надо сказать, кроме кресла в этой комнате не было абсолютно
ничего, только окно, окутанное запылённой паутиной.
Ну что ж… Убежище замечательное, как раз для меня! Именно такое
сейчас и нужно. Несколько часов сидеть тут? Отлично! Я очень рад.
Но виду, что мне это так нравится, не показал, чтобы не вызвать
лишних подозрений.
Вздохнул, снял куртку и расстегнул рубашку… Старушка стоит,
смотрит на меня. Снял рубашку. Она всё стоит. Расстегнул ремень…
Посмотрел на неё… Вросла в пол обеими ногами! Я немного помешкал.
Она, очевидно, догадалась, что мне как-то не по себе от её
присутствия, поэтому она махнула рукой и брезгливо прокаркала: «Да
чего я там не видела! Сымай, давай! Трусы, небось, не надо
штопать!». Так я и остался в одних туфлях и трусах. На кресло
бережно разложил своё добро, старательно скомкав бумажные деньги,
чтобы она не видела их количества.