– Да! В душе я молод! С виду, конечно, такого не скажешь, но в
душе!.. Я считаю… до сих пор считаю, что мне всё ещё тридцать. Вот
так-то. И знаете? Уйду на пенсию, как говорится, осяду, позабуду
все дела и… у меня есть маленькое хобби. Хотите узнать, какое?
– Если не секрет, расскажите.
– О! Да какой там секрет! По роду деятельности мне приходится
много путешествовать. Конечно, мои полёты нельзя назвать
туристическими. Если я прилетаю куда-нибудь, то вижу лишь офисы,
коридоры, этажи и всякую такую чепуху. Так вот… о хобби. Из каждой
поездки я привожу домой маленький сувенир. Их уже накопилось
столько, что жена начинает ворчать. – Он захихикал. – Говорит, твои
безделушки уже ставить некуда! Вот, что она говорит. А я всё везу и
везу новые. И вот, господин Яви, когда я выйду на пенсию, то
перееду в другой дом. Я его уже купил… Ну, прихоть у меня такая!
Тем более, я, если признаться, могу себе это позволить… небольшую
прихоть. И в этом домике у моря, у меня будет отдельная комнатка, с
полками, где и будут стоять все мои сувениры. Они будут напоминать
мне о моих похождениях! А знаете, что я прикупил на этой
планете?
– Нет. – Чувствую, что с моего лица не сползает лёгкая улыбка;
этот забавный мужичок покорил меня своей простотой и
добродушием.
– Обыкновенный фонарик! Самый обыкновенный! Сейчас покажу. – Он
снова полез в сумку и долго рылся. – О, Создатель! Куда же я его
запихнул! Полчаса уже ищу! Неужели, потерял? А-а! Вот он.
Глядите.
Он повернул ко мне маленький цилиндр.
– Совершенно простая вещь, знаете ли, - продолжал он, вертя
фонарик в разные стороны, – а как светит! Просто загляденье! Сейчас
включу… Вы не знаете, в лайнерах можно включать фонарики?
Я засмеялся:
– Думаю, ничего плохого от этого не будет.
И он его включил. В потолок ударил крохотный лучик света. Яркий
круг бегал туда-сюда по потолку, а мой попутчик всё вертел и вертел
фонарик в руках, да так завертел, что ненароком свет попал мне в
глаза. От неожиданности пришлось зажмуриться, и тут же я услышал,
как затараторил вюр Кларке:
– Ой! Господин Яви! Какой же я неловкий! Простите меня, ради
Создателя! Я-то знаю, какой он яркий! Ради Создателя, простите! Не
нарочно я!
– Ничего… ничего страшного…
Я тёр глаза и чувствовал невыносимый зуд, который с каждой
секундой становился всё сильнее; ещё спустя несколько секунд, во
время которых Кларке Вислу не прекращал извиняться, внутри головы
возникло такое ощущение, как будто бы по всем моим извилинам
ползают тонкие черви, которые копошатся и копошатся, всё лезут и
ползают внутри черепа, а ещё через несколько секунд голова загудела
от сильного перенапряжения, словно бы сквозь мозг пропустили
электрический ток.