Высокий человек едва заметно улыбнулся.
– В кресло его, - сказал он.
Два подчинённых подняли тело и усадили на место.
Начальник медленно подошёл к капитану, склонился и посмотрел в
полузакрытые глаза.
– Вот мы и встретились… граф. Я знаю, вы меня слышите. Но,
поверьте, ваше упорство приведёт лишь к смерти. К вашей смерти. Я
предлагал вам по-хорошему, вы не захотели. Ну что ж… Вы же знаете,
насколько глубоки амбиции нашего хозяина, не так ли? Молчите? Но
ничего. Вскоре вы заговорите. И все ваши тайны станут нашими.
Мужчина словно бы немного ожил. Его глаза приоткрылись, а изо
рта выплеснулась кровь. Он тяжело дышал, в груди свистело, было
видно, как он пытается сфокусировать зрение, но получалось
плохо.
– Вы ошиблись граф, - заговорил начальник, в то время как
подчинённые копошились вокруг тела и производили какие-то
манипуляции с его головой.
– Да, я ошибся, - прохрипел капитан. – И это поставит точку.
– Нет. С этого только всё начнётся.
Мужчина попытался улыбнуться, но его улыбка скорее была похожа
на гримасу, переполненную ужасом. Он попытался вывернуться из лап
двух работников, которые что-то делали с его головой, но мышцы
слишком ослабли.
– Вы… вы… - Мужчина задыхался.
– Не утруждайтесь. Вскоре вы сможете говорить. Но говорить
будете совсем иначе. Для этого вам не нужны будут голосовые
связки.
– Вы не достигнете… никогда не достигнете…
– Достигнем. Вот увидите.
– Нет. Я не позволю.
– Но вы уже позволили! – улыбнулся высокий человек. – Вы у нас в
руках.
– Это ничего не зна.. не значит, - еле слышно выдавил
капитан.
– Опять вы ошибаетесь… - ответил было начальник, но тут его
вдруг словно ударило током. Он вскрикнул. – Нет! Не может быть!
Только не это! – Он обернулся к подчинённым. – Живо!
Транквилизатор! Блокаду срочно! Не дайте ему уйти в стазис!
Чёрт!
Подчинённые бросились исполнять приказание, но очевидно было уже
поздно. Лицо капитана вдруг стало мертвенно бледным. Его тело
напряглось и стало недвижимым.
– Чёрт! Нет! Нет же!
Высокий человек со всей силы пнул кресло капитана ногой и
бросился к панели управления. Он колотил по ней руками в бессильной
злобе, разнося экраны, превращая их в паутину трещин.
Но он успокоился. Повернулся. Его сжатые тонкие губы едва
угадывались на лице. Глаза, словно две бездонные пропасти,
сконцентрировались на недвижимом капитане. Пальцы высокого человека
чуть дрожали, а дыхание постепенно приходило в норму.