Попробовал ответить ударом на удар, но лежа на спине это делать
не удобно. Нет места для замаха.
Глаза Котэ становятся безумными, взгляд его затуманивается.
Теперь он точно не человек, а зверь. Наверно, я выгляжу
также.
Он хватает меня за воротник, понимает и несколько раз старается
со всей силы ударить меня затылком о пол.
Подтягивая подбородок к груди и не даю ему добиться своей
цели.
Вижу что мой Серега сражается, как лев.
Он пытается дотянуться до «законника» сзади, чтобы помочь мне,
но дружки Котэ оттаскивают его каждый раз, как только он
приближается к нам.
Из пятерых на ногах остались только двое. Троих мы вырубили
капитально.
Котэ меняет тактику. Он начинает душить. Он оскалился, как
хищник, его лицо искажает безобразная гримаса.
Руки и тело дрожат от напряжения.
Если я не скину сейчас же его с себя, то это может плохо
кончиться.
У меня только один удар.
Собираюсь с последними силами и снова бью его боковым справа в
первую треть челюсти. Во время удара слышу звук лопающейся
бутылки.
Хватка на моей шее моментально ослабевает.
Я щурюсь, потому что в меня летят осколки стекла. Пахнет
водкой.
Котэ заваливается на бок.
И я вижу, что за ним стоит Саша с горлышком бутылки в руках. Это
все что от нее осталось после удара.
Раунд!
***
Выходит мы вместе с Сашей, вырубили Котэ.
Официанты подскочили вместе с окончанием песни. Они сразу
принялись растаскивать нас в разные стороны. Видно, что команде
ресторана было не впервой разнимать драки в заведении.
Тем временем наш враг был разбит, но еще не понимал, что
сломлен.
Приходившие в себя блатные пытались напрыгивать на нас, но между
нами и ними выросла стена из обслуживающего персонала.
В нашу сторону летели ругательства и проклятия на грузинском
языке. Двое из них оттащили Котэ обратно за стол и усадили на диван
в нише у стены.
Рядом с ним хлопотала какая-то женщина с пузырьком нашатыря и
ватой, вероятно медик, бросавшая в мою сторону гневные взгляды.
— Соизмерять надо! Думать, что делаешь! сила есть ума не нужно?
— прокричала она на весь зал в нашу сторону.
Я предпочел не отвечать и просто отвернулся.
— Что? Стыдно? Ты посмотри, посмотри, что с человеком
сделал.
Наверно она посчитала мои оборонительные действия, если не
нападением, то уж злом, чрезмерным насилием, точно.
То, что Махарадзе почти задушил меня, был готов лишить жизни, ее
не сильно волновало.