Едва Сай вышел, я потянулся за
бутылкой на столе, мимоходом отметив неплохой выбор: устроители
явно не желали ударить в грязь лицом.
- Евдай, прикройте полог. Курт, мне
понадобится ваша помощь.
- Сарр Клименсе, не советую вам здесь
что-то пробовать или пить! – Стаккер наблюдал за тем, как я борюсь
с пробкой на горлышке отличного можжевелового джина.
- Как скажете, Курт. И помогите,
пожалуйста, стянуть сапог.
- Сарр Клименсе!..
Нога выглядела куда хуже, чем мог
предполагать: опухоль покрылась синими разводами кровоподтека.
- После, господин сар Стаккер, после.
Сколько там осталось?
- Девятнадцать минут.
- Уложимся. Но, если и задержусь,
пусть примут за мою спесь, главное, чтобы успело подействовать.
- Спиртовой компресс? – догадался
Стаккер.
- Именно.
Он не излечит, но даст хотя бы
временное облегчение.
- Результат нашей с вами
разминки?
Курт выглядел виноватым: стараясь
помочь, утром он выкладывался полностью.
- Недостатка ума.
- Если наложить повязку, ногу в сапог
вам уже ни за что на засунуть.
- Придется обойтись без нее. Лейте
прямо в него, а когда надену, добавите сверху.
- Сарр Клименсе! – Неодобрительно
покачал головой Стаккер. – В таком состоянии вам долго не
продержаться!
- Поздно что-то менять. И еще одна
причина не затягивать.
Наверное, я уже в тысячный раз
проклинал своего утреннего собеседника, но куда больше –
собственную невыдержанность. Всю дорогу в Клоспентуар мне отчаянно
верилось, все пройдет само собой, чтобы в лишний раз убедиться:
чудес не бывает.
Шум за пределами шатра нарастал.
Евдай, дежуривший снаружи, зашел в него, чтобы сообщить:
- Народу прибыло!.. Неужели у всех
приглашения?
- Сомнительно, - сказал Стаккер. –
Очевидно же, кто смог узнать, посчитал, что находиться здесь
достоин. Как вы, сарр Клименсе?
- Намного лучше.
Не слишком-то я и лгал. Если не
шевелить ногой, она вела себя прекрасно. Разве что пульс теперь
чувствовался всей стопой. Пытаясь увести разговор в сторону, иначе
опять будут стенания, предложил.
- Хотите, Курт, я расскажу о своем
противнике?
- Откуда вы о нем знаете?
- Но мы же с ним виделись не так
давно? Слушайте. Ему лет тридцать пять – тридцать семь. Возраст,
когда накоплен огромный опыт, но рефлексы еще на высоте. Он до
крайности предан тому, в чем считает себя лучшим. Подобного склада
люди живут ради этого, а все остальное делается ими из
необходимости. Например, питаются они только для того, чтобы
восстановиться после изнурительных тренировок. Все это накладывает
отпечаток, в связи с чем их легко определить даже в толпе.
Откровенно говоря, я таких людей недопонимаю. Согласен, у всего
есть цена, но не чрезмерна ли она в случае с фанатиками? Обеими
руками Самойл владеет одинаково превосходно, но имеется у него и
недостаток. Старая, хорошо залеченная рана на левой ноге. Она давно
его не тревожит, и проявляется только тогда, когда Самойл делает
первый шаг именно с нее, а этим можно воспользоваться. Стаккер, вы
же опытный рубака, и вам ли не знать, что ноги куда важнее рук,
если речь не идет о кавалеристах?