Нет, какие-то успехи уже были
налицо, но система пока не сложилась, и работа оставшихся в строю
сотрудников больше напоминала хаотическую суету во время пожара. Та
же работа охранного отделения была скорее направлена на попытку
восстановить свою организацию, чем на исполнение своих прямых
задач.
А тут еще повеление Императора
срочно собрать все материалы на тех, кто так или иначе участвовал в
заговорах против короны. А под это определение подпадало половина
столицы! Почти весь высший свет можно записать в списки участников
или, как минимум тех, кто сильно много болтал о необходимости
переворота.
- И все же, господа, крыса,
загнанная в угол, бросается на того, кто ее туда загнал. Все эти
папки прекрасны, но…
Министр Глобачев указал на
огромный стол для совещаний, на котором были разложены сотни
толстых папок.
- Но, не слишком ли торопится
Государь?
Командир Отдельного Корпуса
жандармов генерал Курлов пожал плечами.
- Тут, Константин Иванович,
главный вопрос в том, кто первый нанесет удар. Эту гидру можно
победить, только отрубив все головы сразу. Мешкать никак
нельзя.
- Да, Павел Григорьевич, тут
трудно не согласиться. Но только вот сил у нас пока маловато, для
удара первыми. Тут бы все это добро не дать уничтожить. Я ведь
неслучайно затребовал в Военном министерстве пять пулеметов
вдобавок к строевой роте столичного жандармского дивизиона, который
сейчас, как вы имели возможность убедиться, охраняет не только это
здание снаружи, но и все ключевые места и, в особенности, мою
приемную.
- О, да, пулемет в приемной
произвел на меня неизгладимое впечатление, Константин
Иванович!
- Вы, Николай Степанович,
напрасно иронизируете. Эти папки хуже склада взрывчатки по своему
убойному действию.
Батюшин поднял
руки.
- Отнюдь, я не иронизирую вовсе.
Я знаю множество людей в том же Таврическом дворце, которые душу
продадут не задумываясь, ради возможности все эти дела отправить в
паровозную топку. И нас заодно.
Конечно, кое-какая информация
поступала к ним и сейчас. Например, они точно знали о том, что
именно в эти минуты в Таврическом дворце началось некое заседание
группы депутатов Государственной Думы, которое, возможно, и не
привлекло к себе пристального внимания присутствующих, если бы не
некоторые странности, такие как ночное время заседания и состав его
участников, на каждого из которых на столе Министра лежала не одна
папка.