И она опять в телефоне. И теперь судя по смайликам, общается не с подружкой.
— Хотел с тобой поговорить.
— Хм? – поднимает она взгляд, когда уже лифт доезжает до десятого этажа. Выходит, первой, я за ней. Взглядом утыкаюсь в конский хвост, перевязанный разноцветными резинками. Ну ребенок же еще. А строит из себя непреступную леди. Стоит возле двери, чуть согнув колено, отчего свободная штанина обтягивает бедро. Это ненормально, что я замечаю подобные вещи.
– О чем?
Вставляю ключ в замочную скважину и наконец, смотрю в глаза. Яркие синие, словное отражение моих. Все было бы проще, будь мы родственниками. На них у меня теперь стойкая аллергия.
— Просто хочу донести до твоего танцевального мозга, что, если мы живем в квартире, и здесь нет твоих родителей, это не значит, что ночью ты должна заявляться ко мне в спальню.
4. Глава 4.
*** Елена ***
Я надеялась, что он не будет упоминать тот позорный эпизод, после которого меня отчитали так, как никогда не делали сестра с Давидом. Я ощутила себя мелкой, гадкой, надоедливой мошкой.
И сейчас началось то же самое.
Я еще ничего не сделала, а он уже меня обвиняет. Уже ставит себя выше меня. И мне хочется плакать, почти рыдать, а еще лучше ударить его за то, что он вообще существует на свете и мешает мне жить дальше.
Жить так, как я хочу, без чувств к нему. Я избавилась от них. Осталось только убедиться.
И сейчас, чтобы убедить себя и его нужно сохранять абсолютно без эмоциональное выражение лица. Школа актерского мастерства, в которой я училась два года, мне в этом поможет.
— Хорошо.
— Хорошо? — а он чего ждал? Истерики? Колкостей? А и может остроумия?
— Хорошо. Я не буду врываться в вашу спальню посреди ночи.
— Вот и договорились.
Я уже хочу зайти в свою комнату, принять душ и отключиться. Ноги после тренировки гудят ужасно, но его рука снова меня тормозит, взяв за плечо и коснувшись кожи руки. И дико надеюсь, что он не заметил дрожи, что подняла на ней волоски.
— Лена.
— Ну что?! Мы так и будем стоять на пороге! Я устала. Хочу есть и спать.
— Я просто хочу убедиться, что не обидел тебя. Порой мы думаем, что чувства…
— Все, Кирилл Сергеевич, достаточно. Никаких чувств, о которых вы так смело рассуждаете, не осталось.
— Может ты прекратишь выкать, — злится? Надо же. А я всегда была уверена, что он не умеет вообще проявлять эмоций. Иногда мне казалось, что я все детство восхищалась манекеном, влюбилась в робота, который улыбался так редко, что я забыла как выглядят его зубы. А теперь он злится. Что – то новое.