- И что ты этим хочешь сказать?
- Только то, что нашему народу процедура совершенно пофиг, не понимает он процедуры. Свидетели, экспертизы, адвокаты какие-то! Отмени Сам Знаешь Кто право на всей территории России одним указом, и никто не заметит.
- Платон, меня хотят убить, а ты мне тут полчаса сказки рассказываешь!
- Так я и объясняю, почему тебя хотят убить и почему именно я не стану тебя спасать.
- Ладно, я услышал, - вздохнул Семен и бросил трубку.
На мониторе у него был список Лиги. Напротив его имени и фамилии стояло: "Приговор окончательный, обжалованию не подлежит". Эта надпись появилась после приведения в исполнение приговора Соболеву. До этого была более оптимистичная "В работе". И сноска: "Если вы осуждены по этому делу, Вы или Ваш адвокат может связаться с нами по адресу". И электронная почта с британским доменом.
Но до смерти Мизинцевой он не был склонен воспринимать это всерьез. Госзащита же!
Толку оказалось от этой госзащиты!
Может, все-таки попробовать? И он написал, что решение по Соболеву было спущено сверху из генпрокуратуры Москвы, что начальство приказало, и что он тут совершенно не при чем.
Ответ пришел в тот же вечер: «К сожалению, все сроки апелляции на приговор по вашему делу прошли, а предоставленная вами информация является очевидной и общеизвестной и не может быть основанием для смягчения приговора. Если у вас есть документы, подтверждающие ваши слова, мы можем их рассмотреть».
Ну, какие документы! Кто ж это в документах пишет!
На следующий день он не решился выходить из дома. Позвонил на работу и сказался больным.
По магазинам ходила жена, он никому не открывал дверь и старался не подходить к окнам. Через день была пятница, но он не решился ехать на дачу.
В полночь он был еще жив, что говорило в пользу избранной тактики.
Неделя после смерти Соболева прошла. Но приговор в списке Лиги висел по-прежнему.
Со следующей недели он взял отпуск за свой счет.
Лига молчала. Никто не стрелял по окнам и не подкладывал бомбы под дверь.
Так он прожил еще неделю, боясь даже выносить мусор.
В конце второй недели этого добровольного домашнего ареста позвонили с НТВ.
- Мы снимаем сюжет о том, что Лига не так страшна, - сказал милый девичий голос. - Что при наличии госзащиты можно спокойно жить и работать, даже если объявлен приговор. Альбицкий же поклялся, что вы Соболева на неделю не переживете, а прошло уже три.