- Смотрят, Миш. Во время любой дискуссии в интернете с любым сторонником режима, если ты не будешь настаивать на своем, а попытаешься докопаться до источников бреда, который он несет, он в конце концов расколется и ляпнет что-нибудь вроде: "Так это же крутят в новостях по всем каналам!" Да, он может потом в интернет залезть за подробностями, но и гуглить будет то, что ему по телевизору показали. И на сайт зайдет того же «Первого анала» или «Параша врет». Потому что других не знает. Потому что даже в поисковой выдаче любого отечественного поисковика – тоже только эти. А не отечественный неудобен и непривычен.
Они живут в другом информационном поле, Миш, у них другая картина окружающей действительности, не имеющая отношения к реальности вообще. Нам надо сломать эту картину. Не факт, что они будут благодарны. Настоящая реальность, куда менее оптимистична, чем телесказка, и не будет льстить им. Она не сахарку подложит, а опрокинет мордой в говно. Но иначе никак. Революции побеждали только в тех странах, где оставалось хотя бы частично свободное телевидение.
- Почта, телеграф, телефон - ленинский план вооруженного восстания, - усмехнулся Миша.
- Ленинский план устарел, но что делать известно. Достаточно просто залезть в Википедию и прочитать историю парочки современных революций. Вопрос не в том, что делать, и даже не в том, как. Вопрос в том, кто. Кто первым решиться нарушить закон, и пойдут ли за ним люди. Потому что любая революция - это сплошное нарушение законов того режима, против которого ее поднимают. А потом будут другие законы.
- В Великой хартии вольностей было право на восстание.
- В конституциях США и Франции до сих пор есть. Только не в Российской!
- Авторы слишком не хотели повторения 1917 года и боялись русского бунта, вот и не внесли.
- Очень зря.
- Все равно закон будет нарушен. И могут не поддержать, даже свои. Испугаются и повяжут, как провокатора.
- Но, если не испугаются, мосты будут сожжены, Миш. Как только мы объявим запись в отряды самообороны, мосты будут сожжены. Как только мы захватим Останкино, мы сожжем то, что еще останется. И отступать будет некуда.
Тихонов отхлебнул кофе и поморщился: он давно остыл.
- Затащил домой экстремистку, - улыбнулась Вера.
- Думаешь, кишка у меня тонка? - спросил он.
- Ну, почему обязательно у тебя? Неважно, кто объявит. Найдите того, у кого потолще.